- Сорок пять.
- И много среди них было песцов?
- Один.
- А гагар?
- Один.
- А леммингов?
- Один.
- А медведей?
- Восемнадцать, - неохотно сказал Мектиг.
- У тебя самый гоблинный зверь, - подытожил Плацента.
- У Хьялда Щитоеда был хуже, - возразил Мектиг. – Когда его охватывал вут, он грыз свой щит. Когда щит кончался – чужие щиты. Иногда деревья.
- Дай угадаю...
- Он был одержим духом бобра.
Фырдуз поежился. Он от души надеялся, что с другими берсерками никогда не повстречается.
Спали на каменном полу. Жалели, что не взяли с собой вехота. Он был бы не очень полезен под землей и даже скорее мешал, поэтому его оставили в Бриарогене. Но теперь жалели.
Мектиг спал настороженно, но крепко. Джиданна дрыхла без задних ног, полностью рассчитывая на фамиллиара. Отец Дрекозиус шумно сопел, и его живот вздымался, как гора.
И только Плацента ворочался, постоянно вскидываясь. Он всегда тревожился, ночуя с незнакомцами. К этой троице придурков он уже попривык, а Фырдуз, сразу видно, тютя, но вот цвергам он не верил.
Так проснешься – а у тебя горло перерезано и карманы обчищены. И даже непонятно, что хуже,
И когда он проснулся в очередной раз, то увидел, что цвергов нет. И их мешков тоже нет.
Полугоблин тут же встрепенулся. Он обыскал свои карманы и мешок, потом – карманы и мешки спутников. Ничего не пропало. Плацента точно знал, у кого что есть.