Влад однажды понял, что всю жизнь он жил по тем принципам, о которых говорил Устаз.
И ценил тех, чьи принципы были такими же.
И презирал тех, кто жил по принципам отвратительного самовыражения.
Однажды Влад выезжал из двора на Лесной. Проезд узкий. «Волга-3110» растопырилась так, что объехать-то ее было непросто. Но мало того. У нее был открыт капот и в нем ковырялся какой-то работяжка. А сбоку, мешая проезду, открыта дверь и оттуда торчали ноги и жопа другого работяжки, ковырявшегося под панелью.
Влад помигал фарами. Ноль реакции.
Влад посигналил. Работяжка, не вылезая, разразился матерной тирадой. Было забавно ее слушать. Торчали ноги и жопа, и откуда-то снизу доносился мат. Наконец работяжка, матерясь, засучил лапами и вылез.
– И че, бля? Не объехать, бля? Вишь, бля, работаем, твою мать!
Влад вылез из машины.
– Э! Ты че, бля? – вякнул работяжка.
– Он че, бля? – осведомился второй.
Влад подошел к «волге». Работяжки попятились.
– Ну, ты, это, бля… – изрек тот, что ковырялся под панелью.
Влад потянул из ножен «Катз».
Влад ударил ножом в дверцу машины.
Он видел рекламный ролик, где таким ножом режут дверцу «мерседеса».
Нож вошел с легким усилием и скрежетом. Влад налег на рукоять. Железо поддавалось. Нож резал дверцу, как открывашка консервную банку.
–
Оба работяжки остолбенели. Влад со скрежетом вытащил нож из дверцы.
–
И шагнул к работяжкам. Ублюдки, подвывая, бросились вон.
ebooksa