Я решила не обращать внимания на поведение юной леди.
– Где Зинаида Яковлевна сейчас?
– Не знаю, – замотало головой чудовище, – но могу сообщить, о чем она с маменькой перетирала перед тем, как свалить!
– Начинай.
– Десять тысяч.
– Уже там.
Юная леди вытащила из сумки недешевый мобильный.
– Ага. Есть сообщение. Что вообще про бабку знаете?
– Не владею большим объемом информации, – призналась я, – только общие сведения.
Девица-красавица хитро улыбнулась.
– Докиньте к пятидесяти еще десятку, и много чего услышите. Все правда!
Я тихо кашлянула.
– Ок, – произнес Димон.
Коробков сидит в машине на парковке, а на мне – крохотный микрофон и в ухе кнопка. Подобной аппаратурой пользуются ведущие на телевидении для того, чтобы слышать указания режиссера. Ну, и сотрудникам бригад она тоже полезна.
– Ну? – поторопила меня Марта.
– Вторые десять тысяч у вас. Но это последняя надбавка, еще на одну не рассчитывайте. Рассказывайте. Надеюсь, будет информативно.
Марта прищурилась и стала похожа на довольную кошку.
– Мамашка с бабкой считают меня мелкой – ну, типа я не понимаю ничего. Живем в зашкварной[5] норе. Бабка орет, голос такой у нее. Маманька визжит. Обе они токсики[6]. А я все слышу и давно выросла.
– Продолжай, – коротко отозвалась я.
Глава двадцать шестая