Темные воды. Тайна Иерихонской розы

Что-то вдруг заставило меня встать и закрыть ставни. Моя комната погрузилась в кромешную тьму. Я заснула, чтобы проснуться в ужасе.

ГЛАВА 9

Я проснулась в непроницаемой темноте и полной тишине. Мои чувства только еще возвращались ко мне, когда на меня навалился страх. Я не шевелилась. И почему-то не решалась открыть глаза, но могла слушать и напрягла слух, ожидая услышать какой-то звук. Наконец, я что-то услышала.

Сначала было совершенно непонятно, что это, а потом я поняла: дыхание! Тяжелое, едва сдерживаемое дыхание. Казалось, оно идет откуда-то справа, от двери. Я не могла быть уверена.

Должно быть, несколько минут я лежала неподвижно. Дыхание приблизилось, и меня бросило в холодный пот.

Кто это? Кто вот так стоял в моей комнате и спокойно смотрел на меня? Должно быть, они знают, что я не сплю, конечно же, они видят, как я дрожу.

Вдруг застучали ставни, и это чуть не свело меня с ума; но это был только ветер. Я не могла больше этого выносить: кто бы это ни был, кто бы ни собирался здесь сейчас убить меня — мне нужно было видеть, кто это был. Если бы я смогла закричать, может быть, кто-нибудь услышал бы и прибежал, но мой язык не слушался меня.

Медленно, осторожно я открыла глаза, ожидая увидеть нож, занесенный надо мной, или веревку, или ужасный силуэт убийцы. Но я ничего не увидела. Ставни были закрыты, и в комнате было абсолютно темно.

Но я все еще слышала дыхание и знала, что оно сейчас было очень близко к моему лицу. Я почувствовала страх, которого никогда раньше не испытывала. Я хотела закричать, попытаться бороться, сделать хоть что-нибудь — только бы положить этому конец.

Когда я подумала, что больше ни минуты не смогу этого вынести, дыхание пропало. В тишине у меня шевелились волосы от ужаса. Наконец я услышала, как легонько щелкнула дверь, и этот неизвестный мне «кто-то» ушел. Здравый смысл подсказывал мне быстро тихо встать, открыть дверь и посмотреть, кто это был. Но я была слишком слаба и перепугана. Вместо этого, как последний трус, я натянула одеяло до подбородка и уткнулась в него лицом. Через несколько минут я собрала все свое мужество, встала и задвинула засов.

Я засыпала, чувствуя себя уставшей, как никогда в жизни. Несмотря на это мой сон не был крепким. Раз я проснулась и услышала, как вдалеке звонили колокола, и еще мне послышались шаги на лестнице, потом до утра я спала крепко.

Про этот случай я никому не рассказала, надеясь, что, может быть, по выражению лица увижу и пойму, кто это был. Меня ждало разочарование.

Следующие несколько дней были проведены в приготовлениях к приему. Миссис Мария разъезжала туда-сюда в своем инвалидном кресле, раздавая указания капитанским голосом, пробуя деликатесы, которые готовились на кухне, и, наблюдая за тем, как чистили серебро к чаю и подходящий к торжественному случаю серебряный продолговатый поднос, который когда-то принадлежал ее матери.

Для подготовки к событию наняли дополнительную прислугу; они украшали большую комнату, превращая ее в танцевальный зал, который оправдал все ожидания.

За три дня до приема миссис Беатрис наотрез отказалась участвовать. Все началось в дальней гостиной, когда Коррин принесла лиловое шелковое платье, которое портной только что закончил для миссис Беатрис. Ее глаза блеснули, удостоив его одним-единственным не одобряющим взглядом, и снова вернулись к картам.

— Ты же знаешь, что мне не нравится этот цвет, Коррин. Я его не надену.

— Мама наденешь. Это, в конце концов, мой дом, и ты не будешь устраивать здесь ни сцену, ни этот твой желудочный приступ, — она так четко выговорила каждое слово, что это насторожило бы даже незнакомца.

— Пожалуй, это было бы разумней, Беатрис, — со спокойным терпением начала уговаривать миссис Мария. — Подумай, как это будет выглядеть, если ты рано уйдешь к себе. По крайней мере, покажись там. Я уверена, что Коррин этого будет достаточно.

Жестом, будто бы она пыталась сдержать свое отвращение, миссис Беатрис собрала свои карты и направилась к двери.

— Делай, как знаешь, Коррин. Ты бы все равно сделала по-своему. Мне все равно, что надевать. Я собираюсь уехать из Уайт-Холла как можно быстрее, — ее голос ослаб. — Было ошибкой с самого начала переезжать сюда.