Темные воды. Тайна Иерихонской розы

22
18
20
22
24
26
28
30

— Тогда, пожалуйста, если она согласится.

Я пошла вперед вверх по лестнице, не оглядываясь назад. Он брел за мной, шаркая ногами.

— Не расстраивайтесь вы из-за него так, мисс Гэби, — Коррин накрыла мою руку своей. В данный момент меня волновал только рыдающий Пити.

Я тяжело дышала, злясь на себя за то, что позволила им довести себя до такого состояния.

Я на секунду закрыла глаза и уже собиралась резко ответить, как вдруг увидела мистера Джона. Он направлялся к нам, его губы были твердо сжаты. Он крепко взял меня за руку.

— Пойдемте, вам нужно выпить еще чашечку кофе. Не дожидаясь ответа, он повел меня вниз.

— Мне не нужно успокоительного.

— Все равно выпейте, — тепло сказал он.

Он стоял надо мной, пока я не допила кофе.

Я поблагодарила его и сказала, что он был прав, и мне действительно стало лучше. Он дотронулся до моей щеки.

— Вы слишком взволнованны. А теперь пойдите наверх и приведите себя в порядок.

Он заглушил мою обиду и успокоил своей нежностью. Я быстро поднялась наверх; мое сердце часто билось. В комнате Пити было тихо, и я не стала заглядывать — это можно было сделать и потом, по дороге вниз. Через несколько шагов я услышала голоса, доносившиеся из комнаты миссис Беатрис. Сначала нельзя было разобрать, кто и о чем говорит, пока я четко не услышала свое имя. Я остановилась, не в силах сделать ни шага.

— Мисс Стюарт… — говорила миссис Беатрис. — Да. Да-да. Я так и предполагала. Эмиль знает?

— Конечно же, нет, — это был голос Коррин. — И никогда не узнает. Ты же понимаешь… — это был не вопрос.

— Коррин, — высокий голос умолял, в нем даже появились скулящие нотки. — Ты ведь ничего не сделаешь? Ты не можешь! Слышишь? Пожалуйста. Это должно остаться между нами, нельзя никому говорить. Коррин, все должно быть именно так, — ее голос сорвался. — Я не вынесу этого позора.

— Тебе не кажется, что немного поздновато это обсуждать? — хриплый голос звучал непреклонно.

— Ты не справедлива. Я пыталась, Коррин, я действительно пыталась.

— Да уж, пыталась!

Я невольно содрогнулась от ненависти, прозвучавшей в этом глухом возгласе.

Миссис Беатрис почти плакала.