Рано утром из меня хлынул фонтан крови, и я перепугалась так, что едва не потеряла сознание. И если бы не Саша, то не знаю, чтобы со мной было. Это он отвез меня в больницу, и уже спустя час я, укомплектованная, направлялась в операционную. Обширная отслойка не оставила надежды походить ещё какое-то время с животом.
— А ребёнок… если с ним что-то случится? — мой голос вибрировал от волнения, я понимала, что сейчас не время паниковать, но ничего не могла с собой поделать.
— С ним все в порядке. Он просто родится раньше на месяц. Такие малыши вполне жизнеспособные…
— А мама? Ты позвонил ей?
— Тася, — мягким, но строгим голосом произнёс Саша. — Я всем позвонил, а сейчас глубоко вдохни и выдохни. Врачу необходимо сделать тебе анестезию. В противном случае, тебя введут в наркоз, и я один буду смотреть на нашу дочь.
Нет, я хотела видеть ее появление на свет!
— Да, хорошо… — я сделала так, как попросил Саша. Ну, вот не жаловала меня злодейка-судьба! Хотя… я так боялась естественных родов, что страха перед кесаревым сечением, как такового, почти не осталось.
— Все… вот так… — он держал мою руку и гладил по голове. Я не чувствовала схваток, лишь тупую боль внизу живота, и казалось, что кровь так и хлещет из меня без остановки.
Когда мой живот скрыли от меня ширмой, я крепко зажмурила глаза и старалась не прислушиваться ни к каким звукам. Мне казалось, что время застыло, а врачи вечность извлекали нашего ребёнка из меня. И лишь когда услышала сжатый писк, похожий на мяуканье, ощутила слезы радости на глазах и слабое чувство облегчения внутри, что с нашей девочкой все хорошо, и она жива.
Я повернула голову и смотрела в сторону, где находилась наша дочь. Её забрали обработать и осмотреть, и лишь потом дали на минуту подержать Саше.
— Ровно на пару минут, — предупреждающе сказал врач. — Девочка здоровенькая, но ей какое-то время надо побыть под присмотром врачей.
Саша склонился с маленьким свертком на руках и показал мне сморщенное красное личико. Ребёнок жмурил глазки и открывал ротик. Мое сердце замерло от восторга и я, увидев впервые черточки ее лица, запомнила их на всю оставшуюся жизнь. С минуту мы разглядывали крохотного человечка, какого он держал в своих руках, и уже после того, как дочь забрали под временный контроль врачей, Саша склонился надо мной и произнёс:
— Помнишь, я сказал тебе, что любовь ничем невозможно измерить, и она не имеет никакого ценника? Я ошибся и передумал… Отныне будем измерять ее нашими детьми и их улыбками, — сказал он и оставил лёгкий поцелуй на моих губах.
Конец
ebooksa