Крыша «фольксвагена», вокруг которого толпились люди, была смята, ветровое стекло разбито вдребезги.
— Умерла, — сказал кто-то, а другой голос добавил: — Я посмотрел наверх, и мне показалось, что какая-то огромная птица ринулась вниз — орел или что-то в этом роде.
Розмари и Ги привстали на цыпочки, заглядывая через плечи зевак.
— Отойдите назад, — приказал полицейский.
Люди расступились, полицейский в спортивной рубашке прошел вперед. На тротуаре лежала Терри и смотрела в небо одним глазом, другая половина ее лица превратилась в кровавое месиво. Ее накрыли коричневым одеялом, на котором сразу же проступили красные пятна.
Розмари пошатнулась, закрыла глаза и машинально перекрестилась. Она крепко стиснула зубы, испугавшись, что ее сейчас вырвет.
Ги сморщился и шумно втянул в себя воздух.
— Господи, — простонал он. — Боже ты мой!
Полицейский повторил:
— Отойдите назад, пожалуйста.
— Мы ее знаем, — сказал Ги.
Второй полицейский повернулся к ним.
— Как ее звали?
— Терри.
— Терри? А как дальше? — Этому голубоглазому полицейскому на вид было лет сорок, и он уже изрядно вспотел.
— Ро, как ее звали? Терри, а дальше? — переспросил Ги.
Розмари открыла глаза и сглотнула.
— Не помню. Какая-то итальянская фамилия, очень длинная, начинается на «дж». Она даже шутила, что эту фамилию трудно писать.
— Она жила в семье Кастивет, в квартире 7А, — сообщил Ги голубоглазому полицейскому.
— Мы это уже выяснили.