Фальшивомонетчики

— Вы и сами могли бы догадаться: леди не бывает без лорда…

Граф де Пассаван, никогда не веривший в подлинность титула своей приятельницы, улыбнулся. Лилиан продолжала:

— Еще одно слово. Вам пришло в голову сделать мне это предложение, чтобы создать приличный фасад вашей жизни? Нет, дорогой, нет. Останемся такими, какие мы есть. Друзьями, идет? — и она протянула де Пассавану руку, которую тот поцеловал.

— Черт побери, я так и знал, — вскричал Винцент, входя. — Он надел фрак, предатель!

— Видите ли, я обещал ему остаться в пиджаке, чтобы ему не было стыдно за свой костюм, — сказал Робер. — Очень прошу вас извинить меня, дорогой друг, но я вдруг вспомнил, что у меня траур.

Голова Винцента была высоко поднята; все в нем дышало торжеством, радостью. При его появлении Лилиан вскочила. Она пристально посмотрела ему в лицо, потом запрыгала, заплясала, закричала, весело накинулась на Робера и стала колотить его кулаками в спину (Лилиан немного раздражает меня, когда разыгрывает девочку).

— Он проиграл пари! Он проиграл пари!

— Какое пари? — спросил Винцент.

— Он держал пари, что вы опять проиграетесь. Говорите скорее, сколько выиграли?

— Я проявил необыкновенные смелость и силу воли: остановился на пятидесяти тысячах и прекратил игру.

Лилиан вскрикнула от восторга.

— Браво! Браво! Браво! — кричала она. Потом бросилась на шею Винценту, который всем своим телом почувствовал ее горячее гибкое тело, странно пахнущее сандалом, и стала целовать его в лоб, в щеки, в губы. Винцент, шатаясь, освободился. Он вытащил из кармана пачку банкнот.

— Вот, получайте ваши деньги, — сказал он, вручая Роберу пять бумажек.

— Теперь вы должны их леди Лилиан.

Робер передал ей кредитки, которые та швырнула на диван. Лилиан задыхалась. Чтобы прийти в себя, она вышла на террасу. Был тот смутный час, когда кончается ночь и дьявол подводит итоги. С улицы не доносилось ни звука. Винцент сел на диван. Лилиан повернулась к нему и в первый раз обратилась на «ты»:

— Что же ты собираешься теперь делать?

Он обхватил голову руками и сказал каким-то рыдающим голосом:

— Ничего больше не знаю.

Лилиан подошла к нему и положила ему на лоб руку; Винцент поднял голову; глаза у него были сухие и пылающие.

— Пока чокнемся втроем, — предложила она и наполнила токайским три бокала.