— Чему быть, того не миновать лейтенант. Поехали на «базу». Машина тронулась с места, освещая одиноких припозднившихся прохожих. Проезжая через дворы, Орлов заметил краем глаза надпись на стене дома. Опять в его сердце стало проникать то чувство тревоги, которое уже было ему знакомо.
«Когда ты стоишь на краю бездны, лучше окунуться в неё одному» — вывела красной краской, чья — то неведомая рука на обшарпанной стене.
…………..
Пока «рядовые» сотрудники правоохранительных органов честно делали свою работу, их начальство вело совсем нечестную игру. Это был район города, известный в народе, как «Камбоджа». Злачное место, заброшенные территории обанкротившихся предприятий, частные полуразвалившиеся дома, помойки с грязными улицами и праздно шатающимися объектами вида «гомосапиенс», глядя на которых, трудно сказать, человек ли это вообще? Проституция, наркомания, алкоголизм и высокий уровень преступности на фоне всего этого безобразия, дополняли общую картину упадка и деградации города. Как раз здесь, в цеху бывшей обувной фабрики и размещалась основная лаборатория по производству синтетического наркотика «Стрэнжер». Дело было к ночи, заступала новая смена. В воздухе присутствовал стойкий запах химикатов и пластика. Хаим Львович был уже на месте, в само помещение он не заходил, не переносил той едкой вони, что там была. На улице было хорошо и свежо, хоть и прохладно. Он курил и прогуливался вдоль здания, погрузившись в свои мысли, иногда посматривая на часы. Минут через десять, кто — то посигналил за забором, ворота открыли вооружённые охранники. На площадку заехала шикарная машина, стёкла тонированы «вкруг». Дзежинсикй ждал этого человека и хорошо знал его. Вот из салона показался владелец всего этого «предприятия». Это был Ефим Львович Сиплаков, он же «Сиплый». Мужчина среднего роста, на вид 55–60 лет. Седая шевелюра, развевалась на осеннем ветру, лицо его было наполовину обезображено шрамом. Двигаясь навстречу своему гостю, он прихрамывал, держа правую руку в кармане пальто. Хаим Львович стоял на месте, лишь немного отойдя в тень, скрываясь от света прожекторов, висящих на стене здания. Человек подошёл к Дзежинскому, сверкая искусственным глазом с изображением кошачьей морды. Напрашивалась аналогия с К.О.Т, при виде такого знака. У Хаима Львовича данный глазной протез, всегда вызывал некий дискомфорт. Только в последнее, он стал привыкать к этому атрибуту внешнего вида родного брата. Они пожали руки и обнялись.
— Ты опять «юморишь», протягивая мне протез? — спросил Дзежинский, улыбаясь.
— Всё забываю, что руки нет, Без прикола брат, — смеясь, ответил ему этот человек.
— Ну, здравствуй Фима, — произнёс Хаим Львович.
— Здравствуй Хаим. По каким вопросам ты оказался в этих проклятых местах? — спросил Ефим Львович у своего родственника.
— Заехал проконтролировать процесс, да тебя повидать, — ответил Дзежинский, доставая сигарету из портсигара.
— Ты же меня знаешь, я старый матёрый волк. Всё «тип — топ». Потребление растёт, соответственно и производство тоже. Были «заморочки» по «бафоадозолу». Но те специалисты, что ты «выписал» из столицы, решили эту проблему. Скоро наладим на месте синтез этого вещества и тогда выйдем на полный цикл. Единственное, бывает «покусывают» агенты — «нарколовы», но ты же решишь эту проблему? — снова спросил Сиплаков у Хаима Львовича.
— Решим. Дырко занимается этой ситуацией. Над нами стоят серьёзные люди, им «проволочки» не нужны. Сам не лезь, ты человек импульсивный. Бывает, рубишь сгоряча, а потом думаешь, — сказал Дзежинский, выпуская табачный дым из ноздрей.
— Не доверяю я этому «гэбэшнику». Были, времена «фартовые», «мутили» делишки, дышалось вольно даже «на лагере». Как только эти взяли всё под свой контроль, так начался «беспредел» у нас. Сколько «кентов» в землю закопал из-за «казённой движухи»? Одни «пиковые» только «в шоколаде». Сам знаешь, в п@длу было наркотой заниматься, пришлось. На хлеб с маслом надо было как — то «заколымить», — произнёс Ефим с досадой в голосе.
Хаим Львович, докурив и убрав портсигар в карман, сказал ему на это:
— Чужие грехи у нас на глазах, а свои за спиной. Ты у нас тоже не белый и пушистый. Вспомни времена, когда «смотрящим» был, сколько крови пролил? Государство должно иметь контроль во всём, для этого наши структуры работают. И я являюсь представителем одной из них. Скажи спасибо, что МВД присматривает за таким вот теневым «бизнесом» и ты возле «кормушки», а не червей кормишь. Без МГБ тоже никуда, во всём должен быть порядок. Я тебя постоянно прикрываю. На лечение, сколько денег «вбухал», а ты всё принюхиваешься, в надежде почуять запах свободы. Или тебе мало было?
Он пристально посмотрел на шрамы от ожогов на лице брата.
Ефим, ни чего не ответил на эти поучения, только повернулся лицом в сторону площадки и тяжело вздохнул.
— Надо избавляться от «жмуров». Дохнут, как мухи эти работяги. То с «концентратом» «перемудрят», то сами «обдолбаются», — сказал он, не оборачиваясь.
— Ну дак, не хрен набирать «по объявлению», — ответил ему Хаим Львович, с раздражением в голосе.
Достав очередную сигарету и закурив, спустя пять минут он сказал Ефиму:
— Хорошо. Подготовь тела к транспортировке, я пришлю машину. Надо будет ещё их добавить в базу, как «без вести пропавших».
ebooksa