Покровитель

– А чем конкретно занимался его отдел? – вооружившись ручкой и блокнотом, спросил следователь.

– Работа по надзору за детьми из неблагополучных семей. С такими, как правило, работать крайне сложно. Просто так отлучить детей от семьи мы не можем, не положено по закону. – Ералин покрутил пальцем. – Но, если вдруг появлялась такая возможность, мы сразу же действуем. Правда и это ненадолго. Родители-алкаши, лишившись ребенка, а вместе с ним и соответствующих пособий, устраивают скандал, обращаются в суд и привлекают прессу, жалуясь на незаконность наших действий. В итоге ребенок возвращается к родителям, а те в свою очередь возобновляют прежнюю жизнь, напрочь позабыв о своих обязанностях.

– Были ли у Громадзе какие-нибудь конфликты в последнее время?

– Что Вы, нет конечно. – Ералин потряс головой, в такт которой колыхнулись лоснившиеся щеки. – Добрейшей души человек, светоч нашего коллектива. Все к нему относились с уважением.

– Тогда у меня к Вам другой вопрос, а точнее просьба. – Марат вытащил из своей папки листок бумаги и передал его Ералину. – Это список жертв. Вы можете проверить по своим базам был ли кто-нибудь из этого списка клиентом вашей организации?

– Жибек, зайди ко мне. – Ералин нажал на настольном коммутаторе кнопку и вызвал секретаря.

Уже знакомая девушка с длинной челкой показалась в дверях кабинета. Начальник передал ей список и велел не тянуть с проверкой.

– Как видите, я не спросил у вас зачем вам вдруг понадобилась такая информация. – сказал Ералин, когда секретарь покинула кабинет. – И всё же мне стало интересно. То, что Громадзе работал у нас объясняет здесь ваше появление. Но что не так с остальными жертвами? Они-то к нам каким боком?

– Вот это как раз-таки мы и сами хотели бы выяснить. – растянуто ответил Артём. – Если наши догадки подтвердятся, то мой коллега-следователь, наверное, сможет осветить некоторые детали расследования.

– Ну что ж, заинтриговали. – Ералин потер ладоши.

Компьютер пиликнул, оповещая о новой почте. Вытащив все документы из письма, Ералин отправил их на распечатку. Когда принтер выплюнул последний лист, не такая уж и тонкая стопка листов была передана Марату. Артем и Настя распределили документы между собой и углубились в чтение. Закончив изучение документов, "компаньоны" уставились друг на друга и кивнули.

– Ну и? – спросил руководитель. – Вы нашли что искали?

– Как мы и думали все жертвы так или иначе связаны с Вашим управлением. – Марат выдержал короткую паузу, а затем, увидев неподдельный интерес Ералина, продолжил. – Никола Громадзе – служащий Вашего управления. Жанна Ахмедова – поставлена на учет после того, как попыталась избавиться от своего новорожденного младенца…

– Угу, помню я эту мадам. Всё управление тогда на ушах стояло. Родители той ненормальной вразумили своё чадо и приложили не мало сил, чтобы замять этот инцидент. К её счастью, она не успела скинуть малыша в мусорный контейнер и была замечена работницами роддома. Это её и спасло от возбуждения дела. Мы же в свою очередь взяли эту мадам на особый контроль.

– Она хоть как-то объяснила свой поступок? – с явно выраженным недовольством на лице, спросила Настя.

– Конечно, всё из-за парня, от которого она залете…э… прошу прощения, родила. Он ее бросил, а она своим поступком якобы решила напугать, дабы тот одумался. Чёрти что! – Ералин всплеснул руками. – Самое страшное было то, что суд отказал нашему управлению в иске и оставил того младенца под опекой Ахмедовой. Ужас!

– Далее. – продолжил Аланов. – Шестидесятисемилетний Птичкин Андрей Семенович. «Домашний тиран», как значится в записях специалиста-куратора. Неоднократно привлекался к административной ответственности за побои супруги, дочери и даже несовершеннолетней внучки.

– А почему только к административной? – Артем выпучил глаза и сжал кулаки. – Таких кухонных бойцов надо вообще свободы лишать.

– Не ко мне вопросы. – Ералин отмахнулся. – Мы со своей стороны подавали все необходимые сигналы, заявления, справки и прочую макулатуру. К тому как работает полиция мы отношения не имеем.

– Чисто формально его действия нельзя квалифицировать как уголовщину. – коротко заметил Марат и уловил на себе недоуменный взгляд Насти. – И не надо на меня так смотреть. Я разделяю ваши взгляды, но законы, увы, пишу не я.