Покровитель

– Тогда жду вас, к двум дня. – голос Артема немного оживился. – И не опаздывайте. Наша беседа займет не один час.

– Спасибо, что согласились встретиться, Артем Михайлович. Буду в назначенное время.

Толстую картонную папку с материалами дела пришлось разделить на два тома и положить в разные кейсы. Уладив формальности по другим материалам, Аланов решил уйти пораньше. На выходе его догнал дежурный и передал большой конверт, скрепленный печатью экспертного института.

– Тебя то я и ждал, – обрадовался следователь и убрал конверт в кейс.

– Ты всё маешься по поводу убийства той англичанки? – с ухмылкой поинтересовался дежурный, ковырнув между зубами заострённой спичкой. – Не надоело? Всё равно по голове тебя за это никто не погладит. Утреннее собрание тому подтверждение.

– И что же ты предлагаешь? Сидеть и ничего не делать?

– Просто не выделяться из толпы и работать не напрягаясь. – дежурный погладил свой живот. – Зарплата от этого все равно не поднимется, а вот нервы тебе уже никто не восстановит. Или ты кайф ловишь от каждой мозготрёпки начальства? Хе-хе.

Старый дежурный рассмеялся так, что заставил вздрогнуть спящего бездомного, удобно растянувшегося на стульчиках в холле. Окинув нас презрением сквозь приподнявшиеся веки, тот отвернулся к стенке и захрапел, одарив нас громким пердежом.

– Ты бы лучше занялся своим делом, и не лез в чужие. Если начальник увидит это чудо, источающее тонкие ароматы «франции», – Аланов кивнул в сторону бездомного. – То тебя точно по головке не погладят.

– Это ты верно подметил. – дежурный подошел к спящему и ткнул в него ботинком. – Эй ты, вставай и вали отсюда! Слышишь?! Кому говорю?!

– Куда ты его гонишь в такую холодрыгу? – Аланов покачал головой. – Позвони в социальные службы и попроси, чтобы его забрали в ближайший пункт адаптации бездомных. На худой конец патрульных привлеки для транспортировки, если у тех не найдется свободных машин.

– Ага, щас! Разбежался! – фыркнул дежурный и всплеснул руками. – На хер я буду заморачиваться ради какого-то бомжары. Да и пошлют меня куда подальше и соцработники и патрульные. На фиг он кому нужен?!

– Поверь мне. – следователь ткнул пальцем в грудь дежурного. – Если с ним что-то случится, то ответственность будет лежать исключительно на тебе. К тому же, статью за оставление в опасности и неоказание помощи еще никто не отменял.

Аланов посмотрел на часы и встрепенулся.

– Ладно я побежал. Выбор за тобой, Гришка. Советую хорошенько всё обдумать. Помни! Уголовная статья!

Последние слова следователь прокричал, выходя из отдела, оставив недоумевающего дежурного одного с проблемой, от которой он уже так просто не избавиться. Бездомный, хоть и находится на последней ступени социальной лестницы, однако человеком от этого он быть не перестает. Случись с ним чего, срок за него дадут абсолютно такой же, что и за обычного горожанина. Это дежурный прекрасно понимал, а потому стал трезвонить по всем известным контактам соцслужб и рассказывать об их прямой обязанности, повторяя слова Аланова о возбуждении дела за халатность.

Снег под ногами хрустел, словно кукурузные палочки – излюбленное лакомство детей всех поколений. Аланов натянул шапку пониже, чтобы закрыть уши, завернул шарф под воротник и надел перчатки, прежде чем двигаться в путь, пешком. Свою машину, простоявшую на парковке почти неделю в условиях лютого мороза, следователь завести даже не попытался, поминая опыт всех прошлых зим. До дома Ветрова идти не так уж и далеко, всего пару миль. За полчаса, быстрым шагом, можно дойти и как раз успеть в назначенное время.

Город всё никак не мог оправиться от череды зимних праздников. Машины на дороге встречались очень редко. Гробовая тишина пустых улиц радовала Аланова, вырвавшегося из отдела, где ежедневно кипит рабочий процесс. Не было ни дня, чтобы за день не произошло ни одно, даже самое мелкое правонарушение. Грабежи, разбои, кражи – всё это стало обыденным делом для местных полицейских. Праздничные дни – не были исключением.

Повернув на третью улицу, шаг Аланова замедлялся, по мере приближения к дому Ветрова. Теперь участок с домом окружало высокое ограждение, поверх которого натянута колючая проволока. В высоту забор был почти под два метра, если не больше. На калитке висел домофон с камерой. Аланов подошел и нажал кнопку вызова. Через пару секунд замок щёлкнул и коротко пропищал.

Снег во дворе аккуратно собран и утрамбован у забора, а дорожка, тянувшаяся вдоль снежных глыб по бокам, выметена до основания. «Крыльцо покрашено в другой цвет? – подумал следователь, пытаясь вспомнить то, каким оно было год назад. – Точно. Было желтым и веселым, стало бурым и мрачным». Вместо деревянной двери, установлена массивная металлическая с тремя врезными замками, камерой-глазком и маленьким застеклённым створчатым проемом. На окнах висели внушающего вида решетки, вырвать которые, судя по всему, будет не так-то просто.