На перроне Саблин столкнулся с Грызловым; комбриг куда-то спешил, но все же остановился.
— Эк вырядился! Пальтецо желтого хрома, сапожки со скрипом, наганчик — игрушечка. А хром-то первущего сорта. Народ в отрепьях гуляет, а ты словно старорежимный щеголь,— заговррил Грызлов.
— Каждому свое. Я властью облечен, мне нельзя в затрапезном виде. Курить хочешь? — Саблин достал из кармана коробку с сигаретами. — Японские, трофейные.
— «Мундир английский, погон российский, табак японский, правитель омский...» — пропел Грызлов модную частушку.— Еще верховного правителя в плен, не взяли, интервентов из Сибири не вышибли, а в ихних мундирах щеголяем, табачок ихний покуриваем. Ты что сейчас делаешь?
— Вечерок свободный, можно и развлечься. У меня есть девочки на примете.
— . Тоже трофейные? — усмехнулся Грызлов.
В нежных хлопьях торковали голые деревья, дымы пожаров лениво передвигались над степным притихшим городком, в сумерках еще каркало воронье, брехали собаки.
Саблин,^ в добродушном настроении от случайной встречи с женщиной, возвращался чуть хмельной, сдвинув на левый висок фуражку, спрятав кулаки в карманы забрызганного грязью пальто, намокшие полы с шорохом терлись о голенища охотничьих сапог.
— П(}годь немножко, товарищ комиссар,— остановил его какой-то человек. — У нас в мастерских сегодня семеро арестовано, за саботаж будто бы взяли, а напраслина это. Я к тебе с жалобой приходил, только денщик не пустил, а сейчас ты сам повстречался.
— Что ж тебе нужно?
— Как что? Освободить надо мастеровых-то! Зря их заграбастали.
— Без причин не заграбастаем, если взяли, значит, за дело,— строго ответил Саблин.
— Тогда пойду к этому, как его, председателю Сибура... бюра...
— Научись сперва слова выговаривать. За что-нибудь да взяли же мастеровых?-
На митинге маленько пошумели: дескать, Советская власть вернулась и сразу хлеб для голодающих погнала. А нам здесь одну селедку жевать?
— Вся республика сегодня одну селедку жует.
— Тогда всю республику под арест и возьми...
— Ты, вижу, на язычок-то остёр. Ладно, приходи утром, разберемся с саботажниками.
Еще у вагона Саблин услышал голоса Тухачевского и Ни-’ кифора Ивановича!
— Отдыхая, мы даем отдохнуть и врагу. А это опасно, Ни-кифор Иванович. Лишь непрестанный натиск может Сокрушить Колчака,— говорил командарм.
ebooksa