– Вот. – Он подбежал к стене (обернувшись в этот миг размытым пятном), извлек из корзины рядом со стойкой с гантелями спортивные штаны, вернулся, наклонился и растянул их в поясе так, чтобы мне удобнее было шагнуть в штанины. – Тебе, наверное, придется их придерживать. Шились-то они на меня.
– Ч-черт-товски надеюсь, чт-то п-придет-тся.
Он натянул на меня треники, а я потуже завернулась в толстовку.
– Я бы не причинил тебе вреда, – мягко сказал он, оборачивая лишнюю ткань вокруг моего живота. Его практически обнаженное тело почти прижималось ко мне, его теплое дыхание овевало мое лицо. – Ну, не сделал бы ничего такого, что тебе не понравилось бы.
Я вся покрылась гусиной кожей, борясь с желанием податься к нему, страстно желая тепла, которое, я знала, способно дать мне его тело.
– Не бойся меня, Алексис. Никогда не бойся меня. Возможно, прежде чем это закончится, я еще причиню боль многим людям, но тебе – никогда. Понимаешь?
– Прежде чем что закончится? – выдавила я, стараясь не стучать зубами. – Операция по спасению твоей матери?
Несколько секунд он смотрел на меня сверху вниз, но ничего не ответил. Я лишь почувствовала, как его пальцы сжались в кулак, туже стягивая пояс спортивных брюк. Другая его рука скользнула вверх, и жар его прикосновения обжег мне поясницу.
– Ты слышала, что я сказал? О твоем магическом уровне? – спросил он, придвигаясь чуть ближе. Руки его напряглись, притягивая меня, так что наши тела вплотную прижались друг к другу. – И о моих планах насчет тебя?
Я едва могла дышать, вибрируя от его близости. Его сила вливалась в меня, проникая в самое нутро. Его рука сдвинулась, чуть опустившись, он отпустил штаны, и пальцы его скользнули за пояс, коснувшись моей кожи.
Весь мир застыл в этот миг. Я зажмурилась, впитывая восхитительный жар его магии и его тела. Мне безумно хотелось, чтобы он касался меня – больше и ниже. Хотелось, чтобы эти дивные губы скользили по моей горящей коже, а я бы стонала его имя.
Хотелось в полной мере ощутить его
– Пожалуйста… – Я хотела сказать «остановись», но слово отказывалось срываться с губ. Наверное, он был настоящим воплощением
– Ты моя, Алексис, – прошептал он прямо мне в ухо. Рука его сползла еще ниже, пальцы огладили резинку трусов.
Да-да-да, воплощение неудачной идеи. И поэтому тоже.
Я дернулась. Попыталась отступить. Но тело мне не повиновалось.
Внезапно он убрал руку с моей спины и приподнял мой подбородок.
Губы его, мягкие, сочные, прижались к моим губам. Пальцы скользнули по моей щеке, легко, дразняще, так что внутри меня все пустилось в пляс. Он нежно пососал мою нижнюю губу, а потом его язык впорхнул в мой рот, разжигая и возбуждая.
Я влюбилась в этот поцелуй. В этот греховный, порочный поцелуй.
Внутри меня взрывались фейерверки, цветные огни метались за закрытыми веками. Легкость переполняла тело; мне уже казалось, что я парю над землей. Кожа сделалась живой, наэлектризованной. Я плавилась под его прикосновениями.