— Понял, конечно. Только вот узнать бы, какой мальчик: смелый или трус?
— Молодец, — похвалил Борис Лукич. — Правильный вопрос. Наш мальчик смелый, настоящий. Так слушай же. Вот эта кушетка будет больничной койкой. Ты измучился, лежишь с закрытыми глазами, а я подошел к тебе и говорю ласково: «Вот какой он герой! Как тебя зовут?» Ты должен ответить: «Петя». Тогда я говорю: «Ну и задал же ты волкам. Ни один живьем не ушел». А ты говоришь: «Пить хочу. Пить». Я подаю тебе чайник с водой, ты пьешь. Потом смотришь на меня с удивлением, так как никогда не был в больнице и не видел настоящего доктора. Я подбадривающе улыбаюсь тебе, ты тоже хочешь улыбнуться, но от боли снова роняешь голову на подушку. Лежишь неподвижно, кусаешь губы, с трудом преодолеваешь боль и открываешь глаза. Смотришь на меня и спрашиваешь: «А как вас зовут?» Я тебе отвечаю: «Матвей Петрович». Я понравился тебе, и ты с облегчением вздохнул. Так началась наша дружба.
Борис Лукич взял со стола и подал Саше листок с текстом, отпечатанным на машинке.
— На этом листке написано все, что я тебе говорил. Внимательно прочитай и запомни.
Пока Саша читал и заучивал текст маленькой сценки, Борис Лукич рассматривал эскизы декораций, нарисованных художником на больших листах ватманской бумаги. Иногда вынимал из верхнего кармана карандаш и размашистыми штрихами делал какие-то поправки.
— Готов? — спросил он Сашу минут через десять. — Давай попробуем.
Саша улегся на кушетку, стал тяжело дышать.
Борис Лукич терпеливо ждал, пока Саша окончательно примет вид измученного, больного мальчика. Потом тихо подошел к кушетке и голосом доктора произнес:
— Вот какой он герой! Как тебя зовут?
Мальчик сразу затих и перестал кусать простыню.
— Саша, — тихо сказал он и, посмотрел на Бориса Лукича.
— Стоп, стоп! — остановил его Борис Лукич без всякого раздражения и досады. — Ты уже не Саша, а Петя. И зачем ты перестал дышать и весело посмотрел на меня? Уже выздоровел, что ли?
— Извините, Борис Лукич, растерялся.
— Нужно быть внимательным. Повторим сначала.
Они несколько раз повторяли сценку. Борис Лукич подбадривал Сашу, останавливал его, поправлял, а Саша все больше и больше привыкал к своему новому положению.
К этому времени вернулась Маргарита Сергеевна.
— Все готово. Можно идти.
В маленьком павильоне, у стены с небольшим окошком, стояла железная больничная койка, покрытая серым одеялом. За окошком торчала сухая черная ветка.
Саша не успел оглянуться, как совсем рядом кто-то закричал зычным голосом:
— Тихо! Внимание! Снимаем средний план мальчика и доктора. Свет!
ebooksa