На лице шефа полиции появилось выражение любопытства.
— У тебя что, есть предположение, что похитителей было двое? — с интересом спросил он.
— А у тебя что, есть доказательства, что он был один? — парировал Ричардc и засмеялся. — Ты лучше со мной не спорь. Я когда-то в детстве хотел стать адвокатом и все, ну буквально все мои близкие родственники, прочили мне блестящую карьеру. И знаешь почему?
— Ну, почему?
— Потому что я никогда ни одного их утверждения не принимал на веру — всегда требовал доказательств. Мать тогда запрещала мне дружить с Джеком Пачульски, потому что он плохой, а я спрашивал, почему он плохой? Она говорила: он ворует у соседей белье с веревок. А я спрашивал: кто это видел? И выяснялось, что никто конкретно этого не видел.
— А потом?
— А потом мы подросли, и мать стала говорить, что моя дружба с Джеком Пачульски до добра не доведет, потому что он связан с гангстерами: он ворует автомобили для их грязных делишек. А я опять ее спрашивал: где дока зательства? Кто может подтвердить это? И выяснялось, что никто.
— Так вы и продолжали дружить?
— Нет, у Джека завелись деньги, он заважничал и перестал со мной знаться, а потом и вовсе переехал из Бостона в Манхеттен.
— Слушай, это был случайно не тот Пачульски, которого посадили года два назад за ограбление страховой компании Макмиллана? Громкое было дело.
— Представь себе, тот самый.
— Значит, твоя мать все-таки была права, когда говорила, что он плохой.
— Конечно, она была права, но чтобы доказать это и посадить Джека на десять лет, мне пришлось в позапрошлом году изрядно попотеть.
Майкл Ричардc засмеялся, глядя на удивленное лицо Пола Стивенса, и добавил:
— Между прочим, я выступал главным свидетелем обвинения по делу Пачульски и после вынесения приговора подошел к Джеку прямо в суде.
— И что, он не пообещал пристрелить тебя, когда выйдет на свободу?
— Нет, он на меня даже не обиделся, сказал, что я всегда был такой дотошный и он жалеет лишь об одной вещи.
— О какой же?
— Вот я тоже его спросил об этом. А он так прицени-вающе посмотрел на меня и говорит: "Жаль, Майкл, чтo мы с тобой тогда раздружились в детстве. Сейчас и я бы был на свободе, и ты был бы богатым".
Из полицейского управления Ричардc вышел с адресом Маргарет Портленд.
ebooksa