Злые улицы

— Ну, будет пятно, побьет витражи, — ответил Крис. — Мы же не «Молотова» бросаем. Отреставрируют.

Последнее слово, конечно, оставалось за Генри. Солдат мафии на секунду задумался, но кивнул и сказал:

— Давай.

Парни выстроились вокруг входа. Нас осталось полтора десятка против примерно такого же числа людей Тотти. Жаль, что дон Гвидичи не перестраховался и не собрал всех людей, хотя, наверное, нельзя было снимать охрану с бизнесов — предложение мира могло быть всего лишь уловкой.

Хотя, черт подери, ей оно и оказалось!

Кристофер вырвал предохранительное кольцо. Катить гранату по полу не было смысла, ее нужно было метнуть так, чтобы осколки задели как можно больше врагов. Это был опасный маневр, но, похоже, парень совсем обезумел.

Выскочив вперед, он швырнул гранату и его тут же достали сразу с нескольких точек. Парень рухнул, будто ему подрубили колени, раздался взрыв, крики раненых, и тут же несколько наших ворвались в здание.

Но их мгновенно нашпиговали свинцом. Я как-то видел такое в гиперреалистичных фильмах о Второй Мировой, но тогда вход в здание держал на прицеле пулемет, а бесстрашные американские солдаты рвались в бой, жертвуя своими жизнями.

Что-то дернуло меня рвануть следом, и, похоже, это была удачная мысль. То ли у кого-то из людей Тотти закончились патроны, то ли часть предназначенных мне пуль приняли парни, что шли спереди, но я умудрился ворваться в храм невредимым и рухнуть за задний ряд скамеек.

Один из ублюдков тут же перенес огонь на меня, дерево взрывалось от попаданий тяжелых пуль, и мне не оставалось ничего, кроме как поползти вперед. Единственное надежное укрытие, которое было впереди — это большая колонна, но до нее еще нужно было добраться.

Однако мне это удалось, и меньше чем через десяток секунд я уже стоял за колонной, прижимаясь спиной к холодному камню. Людей Тотти осталось меньше десяти человек, уж очень удачно взорвалась граната Кристофера, земля ему пухом, в воздухе, засыпав сразу несколько человек осколками, что привело к фатальным ранениям.

При этом трое были вооружены маленькими револьверами скрытого ношения. Видимо, именно на них и рассчитывали киллеры, посчитав, что мы можем и обыскать «послушников».

Взгляд мой упал на труп отца Джона, лежавший неподалеку от алтаря. Похоже, что ему не повезло, но я не знал, кто мог решиться на убийство священника.

Высунувшись, я полил свинцом того из уродов, что только что поливал меня свинцом. Ублюдок как раз в этот момент решил сменить магазин, и это его погубило. Плотность огня упала в разы, сквозь ворота храма смогло прорваться еще двое наших, и теперь бой шел практически наравне.

Мы засели в укрытиях, периодически огрызаясь короткими очередями и стараясь экономить патроны. По идее, в таком противостоянии должен был победить тот, у кого позже закончится боезапас. У меня с одним магазином практически не было шансов, но Генри решил пусть в ход еще один козырь.

Похоже, он тоже слетел с катушек, хотя кто бы смог остаться в здравом рассудке в такой ситуации. Выхватив типичную немецкую «колотушку», мафиозо выдернул шнур и швырнул ее вперед. Такая граната была гораздо тяжелее оборонительной, которой воспользовался Крис, но у него и не было цели взрывать ее в воздухе.

Раздался предупредительный крик и противники посыпались из укрытия в разные стороны. Мы тут же открыли огонь, пытаясь достать ублюдков, пока они снова не попрятались. И нам удалось — в пару секунд мы прикончили четверых.

Впрочем, взрыва так и не последовало, похоже граната была выхолощенной или учебной.

Парни, оставшись втроем против десяти, лишились былой плотности огня и быстро отправились к праотцам. Стрельба вновь затихла, сменившись гулом в ушах. Похоже, выстрелы слишком сильно отдавались от каменных стен и потолка,

Я помотал головой, пытаясь привести слух в нормальное состояние, но бросил эту затею. Мы двинулись по храму, проверяя, не остался ли кто из уродов в живых, ни притворился ли мертвым, чтобы потом всадить кому-то из нас пулю в спину.