— Вот этого, — говорит, — я прямо не могу понять. Я сплю завсегда чутко и завсегда ноги протягиваю вдоль ворот. Не может быть, чтобы через меня два мешка сахару перенесли.
Заведующий говорит:
— Дюже крепко спал, сукин сын. Это ужасти подобно — сколько уперли.
Дворник говорит:
— Чтоб много уперли — этого не может быть. Я бы проснулся.
Заведующий говорит:
— А вот сейчас составим акт и увидим, какая ты есть ворона — какой убыток государству нанес.
Тут начали составлять акт в присутствии милиции. Начали говорить цифры. Подсчитывать. Прикидывать.
Бедняга дворник только руками всплескивает и чуть не плачет — до того, видимо, страдает человек, сочувствует государству и унижает себя за сонное состояние.
Заведующий говорит:
— Пишите. Девять пудов рафинаду. Папиросы — сто шестьдесят пачек. Дамские чулки — две дюжины. Восемь кругов колбасы...
Он диктует, а дворник прямо подпрыгивает при каждой цифре.
Вдруг кассирша говорит:
— Из кассы, запишите, сперли боны на сто тридцать два рубля. Три чернильных карандаша и ножницы.
При этих словах дворник начал даже хрюкать и приседать — до того, видать, огорчился человек от громадных убытков.
Заведующий говорит милиции:
— Уберите этого дворника. Он только мешает своим хрюканьем.
Милиционер говорит:
— Слушай, дядя, уходи домой. Тебя попросят, когда надо будет.
В это время счетовод кричит из задней комнаты: