Пламя над тайгой

Он сел и начал стягивать сапоги.

- Вот и за ногами следить - тоже армейская привычка. И ты разувайся, пусть ноги подышат.

Николай потянул сапог и даже вскрикнул от боли. Только теперь, после небольшой передышки, он почувствовал, как горят мозоли. Встревоженный Иван долго рассматривал кровавую мозоль на его правой ноге и большой желтоватый волдырь на левой. Потом вдруг торопливо обулся, приказал Николаю готовить поесть.

- А ты куда?

- Тут недалеко. Когда шли, видел одно растеньице. Старики говорят, боль от ожогов и мозолей облегчает.

Вернулся Иван минут через пятнадцать, неся в пригоршне какое-то растение с большими и широкими листьями.

- Еле нашел.

Он осторожно перебинтовал ноги Николаю. После этого оба с аппетитом принялись за хлеб, галеты, консервы и вареную картошку. После перевязки к Николаю снова вернулось бодрое настроение.

- Чем хороша наша профессия, - посмеиваясь, говорил он, старательно работая челюстями, - природа близко. Спрыгнул - и готово. А главное - каждый раз на новом месте.

- Ты бы еще в новые места хотя бы старые запасные портянки не забывал брать. С мозолями и новые места не в радость.

Николай поморщился:

- Нет в тебе, Иван, никакой романтики. Не можешь ты о нашем деле красиво говорить.

- По мне так, - задумчиво сказал Иван, - если ты пользу от своей работы на ощупь потрогать можешь - это и есть романтика. Посмотреть на нашу работу - ничего приятного. И опасно, и трудно. Прыгаем неизвестно куда. Поклажу таскаем. В ожогах постоянно. Мозоли. А ведь никого из нас с этой работы палкой не выгонишь. Потому что сами видим пользу от нее. Ну да хватит об этом… Готов? Пошли.

И снова карабкались, прыгали, сползали, перелезали, подлезали…

Часа через два Иван неожиданно остановился.

- Чуешь? - спросил он, раздувая ноздри большого с горбинкой носа.

Николай принюхался. Пахло смолой, свежестью, хвоей. Лишь с трудом улавливался слабый запах гари. Если бы не предупреждение Ивана, никогда не обратил бы на него внимания.

НЕРАВНАЯ БОРЬБА

Вышли они в тыл пожара. Ветер гнал огонь в противоположную сторону, но пламя, тесно прижавшись к земле, ползло и навстречу ветру.

Парашютисты торопливо зашагали вдоль фланга пожара к его фронту, где и предстояло сражение с огнем. Чем дальше они шли, тем мрачнее становился Иван. Ниже опускались лохматые брови, а большие глаза с надвинутыми, чуть вспухшими верхними веками все больше темнели.