— Да-а… — протянула Джулия. — Все это грустно.
А Сара сказала, что нужно ждать грозу.
Тепосо, ничего не понимающий, но уяснивший наверняка, что гроза — его главный враг, цеплялся за соломинку. «А если она пройдет стороной?» спрашивал он и получал ответ: «Повторим попытку». — «Чтоб её вообще не было!»
Все замолчали.
Лори тронула Тепосо за руку и тихо спросила:
— Здесь часто бывают грозы?
Он хотел соврать, но об этом спрашивала Лори.
— Да. К тому же скоро период дождей.
— Вот и все, тренер. Скоро наступит пора расставания.
— А ты не можешь взять меня с собой?
— Нет. Это, к сожалению, невозможно. Но тебе и нельзя. Ты — вождь, у тебя обязанности перед людьми, их теперь у тебя много. Ты же не хочешь их бросить?
— Нет, но я не хочу бросать и тебя.
— Успокойся, это я тебя брошу. Сначала ты будешь ненавидеть меня, потом — забудешь.
— Я никогда не забуду тебя, Лори.
Тепосо буравил глазами дырку в песке, боясь поднять голову, боясь встретить ставшую родной улыбку и искры её насмешливых глаз. К чему ему эта царственная диадема, к чему положение касика, когда в его жизни не будет её, Лори? «Я буду самым печальным вождем в роду альмаеков», — также печально подумал Тепосо. И, уже никого не стесняясь, несчастно поглядел на Сару:
— Сара, пожалуйста, придумай что-нибудь!
Она отвела глаза и покачала головой.
Тепосо окинул влажным взглядом горизонт, умоляя небо никогда не посылать сюда грозы. Он хорошо запомнил рассказ Джулии о том, как Бог сотворил мир, и стал мысленно обращаться к нему: «Бог! Ты сделал землю и небо, насадил их рыбами и птицами, сотворил животных. Ты сделал человека. Бог, я, твой сын, прошу тебя — отмени грозу, ладно?»
Лори снова коснулась его руки.
— Тренер, я скажу тебе сейчас одну фразу, которой всегда можно утешиться. Запомни, все хорошее — недолговечно, и оно всегда кончается.