Ну, все, зря беспокоился. Их заберут соседи.
Мы повели старушку наружу. Настя успела взять самое ценное. Погрузили бабушку. Перед тем, как сесть, девушка подбежала ко мне. Провела рукой по лицу.
— А ты поедешь с нами? Там есть место. А что с тобой случилось? Ты в порядке? Не обгорел?
Я покачал головой.
— Мне надо Савву предупредить. Я останусь.
Сосед, мужик за сорок, позвал Настю. Он сидел за рулем. Девушка в отчаянии оглянулась.
— Я же буду переживать, как ты, — она подумала, вытащила карандаш из сумки с ценными вещами, оторвала кусочек бумаги. Быстро начеркала что-то, сунула мне. — Позвони мне. Обязательно позвони. Я буду ждать.
Я кивнул. Кажется, за время отшельничества разучился общаться. Посмотрел, как Настя села в машину. Как уехала.
И выбежал на дорогу. Потом помчался к дому Саввы. Добрался до него за двадцать минут.
Зарево на востоке еще ближе. Так сильно, что уже освещало верхушки деревьев. Ночь превратилась в день. Ветер приносил сильный запах гари.
По дороге проносились машины, полные людей. Кто-то бежал и пешком. С ведрами, полными овощей и фруктов. С корзинками, с мешками и сумками.
Минут пятнадцать и я подбежал к дому Саввы. Перепрыгнул через забор, подбежал к домику. Дверь не заперта. Ворвался внутрь.
— Савва! Просыпайся!
Я ожидал увидеть приятеля на кровати. С бутылочкой портвейна в обнимку.
Но никого. Кровать пуста. Ну и хорошо. Уехал, наверное. У пьяниц свой ангел-хранитель.
Ну, тогда все хорошо. Можно спасать свою задницу.
Я выскочил на улицу. Рядом проезжал «Москвич». Тормознул, водитель высунулся в окошко. Осмотрел меня с подозрением.
— Ты кто такой? Чего тут шастаешь?
Я подбежал ближе. Может, проехаться вместе с ними? Хотя нет, лучше пешком. Сам.
— Я Савву проверял. Он мой друг. Думал, он дома.