— Я выполнил твоё задание, — с усмешкой отозвался Павлов. — Убедил смертных не тратить силы понапрасну и направил их в более полезное русло. Ты разве недоволен?
«Ангел» остановился по центру и уставился на рогатого пленника с нескрываемой зловредной ухмылкой. Она не нравилась Ламбранту с самого того момента, как он очутился в монастыре. Одилон как будто бы скрывал что-то, касающееся его демонического «подопечного», вот только не торопился сообщать ему об этом.
— Отнюдь, этих бесов давно надо было спустить с небес на землю, — поведал Одилон, медленно двинувшись к люцифериту. — Они стали как-то слишком активны за последнее время. Уверен, ангрилоты очень рады тому, что ты сжёг очередную резиденцию нечисти… Но ты же понимаешь, это всего лишь резиденция. Завтра бесы изберут себе новых управленцев и поселять свой административный аппарат опять в каком-нибудь старинном особняке. Благо, их в наших окрестностях предостаточно. И как, скажи на милость, им помешает твой ночной налёт?..
Павлов бы с радостью набросился на своего светоносного «наставника» и давно бы умчался отсюда, если б вокруг него не был рассыпан серый песок в форме витиеватых линий, образующих большой круг. Ламбрант догадывался, что это такое, но всё ещё не мог поверить. Так глупо попасться в лапы этих псевдоангелов!
— Да, мы поместили тебя в центр сигила, — продолжил Одилон с победной гримасой на лице, словно прочитав мысли пленника. — Он сделан из пепла тех невинно убиенных людей, которых ты использовал против бесов минувшей ночью. Мы бережно собрали останки этих заблудших смертных и начертили для тебя этот несложный рисунок. Как ты себя теперь чувствуешь? Не подташнивает?
Люциферит оскалился и ударил чумазой рукой по воздуху перед собой. Раздался глухой звон, похожий на эхо от колокола, а пальцы Павлова вдруг опутала густая серая паутина. Он брезгливо принялся стряхивать её.
— О, я знал, что тебе понравится, — глумился «ангел», дойдя до возвышения, на котором валялся Ламбрант. — Равно как я знал, что ты весьма глуп и несдержан в своих желаниях. Даже не понимаю, почему бесам не удаётся справиться с таким бестолковым созданием? Почему они так трепетно к тебе относятся? Ведь ты же как скорпион — вроде опасен, можешь пролезть в любую щель, выглядишь устрашающе, но достаточно наступить на тебя носком сапога, чтобы остался только мокрый след.
— Я тоже быстро сообразил, что ты вовсе не намерен делать из меня святошу, — парировал люциферит с крайне озлобленным выражением лица. — Весь этот спектакль разыграли ради собственных амбиций?..
— Умничка, — похвалил его Одилон и опустился на пол перед границей сигила, аккуратно разложив края своего белоснежного одеяния вокруг себя. — Что же тогда не спрятался, дурачок? Наивно полагал, что сможешь вот так безнаказанно летать и творить всё, что захочется? Или надеялся, что мы с братьями такие же тупицы, как и ты сам?
— Филипп Зерданский ведь был одним из вас, верно? — уточнил Павлов, проигнорировав его провокационную речь. — Ты бы не стал рассказывать мне его печальную историю, если б не понимал — мне всё прекрасно известно.
— У тебя какое-то позднее зажигание, — улыбнулся «ангел», сидя перед пленником с шаром в длинных бледных пальцах. — Видел бы ты своё лицо, когда я делал вид, будто считаю тебя Вадимом Плетнёвым. Это было очень занятно наблюдать — демон корчит из себя «ангела».
Одилон не удержался и рассмеялся. Эхо его весёлого голоса мигом разлетелось по церкви. Мало того, что ему удалось запихнуть люциферита в сигил, так он ещё и ухмылялся над ним, точно чувствует себя неуязвимым в присутствии такого опасного создания.
— Да, надо было оторвать тебе голову ещё в момент твоего первого появления, — с сожалением констатировал Ламбрант, глянув на окутанную паутиной руку, которой пару минут назад пытался ударить по границам своей невидимой решётки. — Впрочем, я ещё успею укоротить твою шею прямо здесь, в этом прелестном храмовом сооружении.
— Бросаться пустыми угрозами — это так по-бесовски, — вновь расплылся в улыбке Одилон. — Ты так и не понял, что нас невозможно убить. Хотя я тебе много раз повторял, что мы бессмертны.
— Твой соплеменник Филипп тоже был уверен в этой легенде, — парировал Павлов. — Но его башку мне удалось отрубить без лишних помех. Точно так же я поступлю и с тобой, и с твоими мерзкими братьями и сёстрами. Хотя, насколько я успел понять, лиц женского пола вы не очень-то жалуете. Предпочитаете размножаться почкованием?..
Даже такое хамство не заставило Одилона помрачнеть ни на секунду. Он спрятал балу в широкий белый рукав, щёлкнул пальцами, и Ламбрант услышал скрип двери со стороны дальнего угла церкви. Следом раздались шаги и скрежет.
— А Филоппон вовсе не мёртв, — огорошил пленника «ангел» и указал куда-то назад.
Там появились двое монахов. Они катили по каменному полу тележку, на которой возвышалось что-то, накрытое простынёй. Павлов подозрительно посмотрел на людей, затем на ухмыляющегося Одилона.
— Как я тебе уже говорил, таких, как я, невозможно лишить жизни, — пропел он, медленно поднимаясь с пола и подбирая края своей светящейся лацерны. — В отличие от таких, как ты, кстати. Будь ты настоящим Плетнёвым, эта награда в виде бессмертия тебе бы сильно понравилась.
Монахи остановились позади него, заблокировали колёса тележки, чтобы она не могла двигаться, и почтительно отошли по обе стороны от неё.
ebooksa