— Ага! Мне бы на могильную плиту. Желательно посимпатичней!
— И я с дедулей! — внучка кинулась к старику.
— Слезь с деда! Он фотографируется для кладбища!
— А пусть с внучкой! — Николай Николаевич прижал девочку к себе: — В земле лежать легче, зная, что ты не один!
Зять подавился сигаретой:
— Николай Николаевич, вы знаете, как мы вас любим! Но если я правильно понял, помирать вы собрались один! Или всех приглашаете за компанию?
Фотограф посмотрел на часы:
— Решайте, как вас снимать? Всколькиром?
— А давайте все вместе! Таня, Петя, присаживайтесь, уважьте старика!
Таня скрипнула зубами:
— Папа, дай вам бог здоровья, но куда ж вы нас с собой в могилу тянете?! Люди придут на кладбище, увидят на фотографии нас вместе решат: погибли в авиакатастрофе. Начнут звонить выражать соболезнования! Вернитесь с того света на этот!
— Желаю вместе на кладбище! Или откажу в завещании. Все отдам Нинке!
— Тань! Видишь, человек из ума выжил. Завещает все твоей сестре — сами попадем на кладбище! Не отказывай покойнику — грех!
— Ладно! — Таня с грохотом поставила стулья. — Хотя лучше бы вам о Нинкой сняться. Она фотогеничнее! А ты не вертись! — Она хлопнула дочку по попе. Та заплакала.
— Снимаю! — рявкнул фотограф.
Через три недели Николай Николаевич действительно скончался. Его похоронили и согласно последней воле на гранитной плите под стеклом вставили фотографию. На ней Николай Николаевич радостно улыбался. Внучка плакала. Лица родителей перекошены.
У могилы остановились ребятишки.
— Смотрите! Дед веселый, а остальные грустные. Кто из них умер?
— Тот, кто умер тот и радуется. А этим еще жить да мучиться. Вот они и расстроились!
Первый раз в жизни летел самолетом.