Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 29. Семен Альтов

* * *

Если с годами из всех зол выбираете все меньшее и меньшее — вы состарились.

Семидесятые

Живой уголок

Началось это семнадцатого числа.

Год и месяц не помню, но то, что двадцать третьего сентября, это точно. Меня выдвинули тогда от предприятия прыгать с парашютом на точность приземления. Приземлился точнее всех, поскольку остальных участников не удалось вытолкать из самолета.

За это на собрании вручили мне грамоту и здоровый кактус. Отказаться не смог, притащил урода домой и забыл о нем. Тем более мне поручили ориентироваться на местности за честь коллектива.

И вот однажды, год и месяц не помню, но число врезалось — десятого мая 1969 года, я проснулся и ахнул: на кактусе полыхал бутон красного цвета!

Цветок так меня загипнотизировал, что впервые за долгие годы безупречной службы я опоздал на три минуты, за что с меня и срезали тринадцатую зарплату, чтобы другим было неповадно.

Через несколько дней цветок сморщился и отвалился от кактуса. В комнате стало темно и грустно.

Вот тогда я начал собирать кактусы. Через два года у меня было пятьдесят штук! Ознакомившись со специальной литературой, для чего пришлось выучить мексиканский язык, я сумел создать у себя дома для кактусов прекрасные условия, не уступающие естественным. Но оказалось, человек в них выживает с трудом. Поэтому долго не мог приспособиться к тем условиям, которые создал дли кактусов. Зато каждый день хоть на одном из них горел яркий бутон!

Я завязал переписку с кактусистами разных стран и народов, обменивался с ними семенами. И тут как-то, не помню в каком месяце, но помню, что двадцать пятого числа 1971 года, какой-то идиот из Бразилии прислал рыжие зернышки. Я сдуру посадил. Росло это безобразие быстро. Но когда я понял, что оно такое, было поздно! Здоровенный баобабище пустил корни в пол, вылез ветками из окна и облепил стекла соседей сверху. Они подали в суд. Мне присудили штраф в размере двадцати пяти рублей и обязали ежемесячно подрезать ветки у соседей сверху и обрубать корни соседям снизу.

Каких только семян не присылали! Скоро я собирал лимоны, бананы и ананасы. Кто-то написал на работу, что ему непонятно, как я на свою зарплату могу позволить себе такой стол. Меня пригласили к директору, где поручили собрать деньги на подарок Васильеву и проведать его: «Как-никак от человека два месяца ни слуху ни духу. Может быть, он болен и хочет пить».

Наверно, я путаю хронологию, но осенью после обеда ко мне пришел человек с портфелем. Попили чаю с банановым вареньем, поболтали, а перед уходом он сказал: «Извините, я чувствую, вы любите растительный мир вообще и животный в частности. Я на месяц ухожу в плавание, пусть это время Лешка побудет у вас».

Он вынул Лешку из портфеля. Это был питон.

Того человека я больше не видел, а с Лешкой до сих пор живем бок о бок. Ему очень нравятся диетические яйца, пельмени и соседка по площадке Клавдия Петровна.

Вскоре ко мне стали приходить журналисты. Они фотографировали, брали интервью и ананасы.

Боюсь ошибиться в хронологии, но в том году, когда я собрал небывалый для наших широт урожай кокосов, юннаты из зоопарка принесли маленького тигренка Цезаря. В том же урожайном году моряки теплохода «Крым» передали мне в дар двух львят. Степана и Машку.

Я никогда не думал, что можно так жрать! Вся зарплата и ананасы, не съеденные журналистами, шли в обмен на мясо. Но я кормил не зря. Через год я имел в доме двух приличных львов и одного тигра. Или двух тигров и одного льва? Хотя какое это имеет значение!

Когда Цезарь сошелся с Машкой, я думал, что сойду с ума! Степан устраивал мне дикие сцены. И с горя загрыз страуса Ипполита. Зато у меня освободилась постель, потому что гнездо, которое в ней устроил Ипполит, я выкинул за ненадобностью.

Как-то утром, принимая ванну, я почувствовал, что принимаю ее не один. И точно. Хулиганы подбросили крокодила)