Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 29. Семен Альтов

22
18
20
22
24
26
28
30

— Видишь ли, Алисонька, я тебе рассказал все, что; шал, а теперь мне надо…

— А теперь надо, чтобы я почитала стихи. Ну, слушай.

Эта девочка знала стихов намного больше меня. Сразу чувствовалось: ребенком занимаются. Не то что моя жена г моим сыном.

За окном были сумерки, когда Алиса замурлыкала, свернувшись калачиком у меня на коленях. Внезапно вскочила: «Слушай! Почини замок! Почини! Мама обрадуется. Вот молоток».

Я посмотрел на часы — все равно дома будет скандал, пусть он начнется позже.

Когда заворачивал последний шуруп в замке, дверь распахнулась, ударив меня в лоб. Из глаз посыпалась искры.

Когда очнулся, надо мной склонилась женщина с зелеными глазами.

— Извините! Как хорошо, что вы пришли, — затараторила она, вытаскивая покупки. — Месяц, как вызвала слесаря из конторы, а вас все нет и нет. А что Алиса делала сегодня?..

Пока она болтала, я рассмотрел, кроме зеленых глаз и красивого рта, легкую фигуру в прелестном платье с большим воротником. Одевалась она современнее моей жены, да и одежда сидела на ней веселее!

Я протянул хозяйке ключ и предложил открыть дверь. Замок работал безупречно!

— Спасибо! — улыбнулась она. — Сколько я вам обязана? Сто рублей хватит?

Обидевшись, я хотел сказать: за все то, что я сегодня переделал, полагается сто долларов минимум.

— Извините! Я не слесарь. Ваша дочь затащила сюда. Сижу с полчетвертого, включаю газ, кормлю ее, рассказываю сказки — за сто рублей?!

— Мама! Не ругай дядю. Он хорошо сказки рассказывает! — вступилась за меня Алиса, перемазанная шоколадом.

— Ради бога, извините! — смутилась женщина. — Опять Алисины фокусы. Даже не знаю, как вас отблагодарить!

— Накорми дядю, он голодный, — сказала Алиса.

— Ой! Вы же проголодались! — Женщина бросилась на кухню.

Алиса тем временем достала свои рисунки и стала объяснять, что нарисовано. Мама вернулась с подносом, на котором аппетитной горкой лежали гренки, бутерброды с сыром, две чашки кофе…

Представив, что заявила бы супруга, застав меня тут, я вскочил:

— Благодарю, но…