Дочь короля пиратов

И снова что-то вижу. В левом глазу. С этого угла он кажется темнее, чем правый.

Я чувствую, как под кожей бешено стучит кровь. Сердце колотится где-то у горла. Я наклоняюсь и дотягиваюсь до нижнего конца веревки. Несколько раз оборачиваю ее вокруг ноги, а конец держу подбородком. Сейчас мне нужны обе руки.

Кинжал все еще у меня в сапоге. Райден ни разу не попросил меня отдать его. Наверняка он о нем забыл.

Я просовываю лезвие между стеклом и деревом и нажимаю на рукоять. Глаз отлетает, и я едва успеваю поймать его, прежде чем он шлепнется в воду.

С внутренней его стороны я отчетливо вижу кусок пергамента, плотно прижатый к задней стенке. Разве это может быть нечто иное, чем карта, которую я ищу?

– Наконец-то… – обессиленно выдыхаю я. Наклонив голову, я обращаюсь к одноглазой сирене: – Прошу прощения. Но мне нужно это забрать.

Глаз размером с крупное яблоко, но мне удается засунуть его в карман, чтобы подняться по веревке. Улыбнувшись, я перемахиваю через борт и прыгаю на палубу.

А потом поднимаю глаза.

Я не одна. Далеко не одна.

Кажется, на палубе собралась вся команда. Включая одетых Райдена и Драксена.

О небо!

– Ну-ка, посмотрим, кто тут у нас, – протягивает Драксен.

Трудно сказать, в каком капитан настроении. С одной стороны, он доволен, что поймал меня. С другой, ему явно неприятно меня видеть. В конце концов, я оглушила его и оставила в каюте голым и без сознания.

– Наша крошка-пленница. Или, может, воровка больше подходит?

– Воровка? – произношу я смущенно и гневно одновременно.

– Ну да, ты или воровка, или шлюха, принцесса. Только так можно объяснить положение, в которое ты нас обоих поставила.

– Думаю, единственное, что я у вас украла, – это ваше достоинство. И, может быть, репутацию.

Драксен опускает глаза. Я думала, он возненавидел меня, когда я появилась на его корабле, но это ничто по сравнению с тем, что он чувствует ко мне сейчас. Он делает шаг вперед.

– Выверни карманы, – говорит Райден.

Я переключаю внимание на него. Он изо всех сил старается сохранять маску на лице. Но что-то сквозь нее все же просачивается. Разочарование? Гнев? Может, даже нотка грусти?