– …Да… Засада, – продолжал отец, шурша своими рукописями. – Это я ж на самом деле в 1974 – м сидел в засаде, как сейчас помню… А уж Куничкин помер вот, старлей тогда был… В общем, «Засада». Четвертый час утра, мы ждем в засаде зверя…
Петр опять отодвинул телефон от уха (тем более что стихотворение «Засада» он слышал от отца уже раз тридцать) и еще раз внимательно осмотрел место происшествия. Это была просторная двухкомнатная квартира в новой монолитной многоэтажке в центре города.
Первый убитый лежал на спине в прихожей. Это был старик лет шестидесяти пяти, в синем спортивном костюме, тапочках на босу ногу и белой футболке.
Судмедэксперт бормотал, выковыривая бумажку:
– Смерть наступила приблизительно восемь часов назад, удар нанесен рубящим предметом, предположительно топором. Скошенность края, плоские разрубы свидетельствуют о большом угле наклона при внедрении оружия. Убийца нанес удар правой рукой… Да что он там держит?
– …Советских граждан сон! – закончил отец и сразу же продолжил: – Хорошее стихотворение! А ты как, Петя, пишешь? У тебя же такие хорошие рассказы были…
– Пишу, пап, пишу, – ответил Зигунов, кивая следователю Следственного комитета, который вел протокол осмотра места происшествия.
– А то я ходил недавно в журнал наш, ну «Сура», и…
– Пап, извини, не могу уже. Давай вечером расскажешь. Гуляй, дыши свежим воздухом и не пей! Все, пока.
…Петр пихнул телефон в карман и нетерпеливо повернулся к судмедэксперту:
– Ну? Что там у него?
В ответ медик посмотрел на него снизу вверх и протянул следователю на голубоватой резиновой ладони маленький бумажный сверток, перетянутый коричневой бечевкой.
– Вот, посмотрите.
– Понятые, внимание! – гаркнул следак.
– Еле пальцы разжал. Как-то он прямо кулак сжал во время смерти и подкоченел.
Комитетский следователь, которому выпала радость вести это дело, Егор Владимирович Клименков, лысеющий рыжий крепыш, напоминавший Петру ирландского лепрекона, волей судьбы выросшего в лесу под Брянском, осторожно взял сверток и взвесил его на ладони – тяжеленький. Бумага обычная, белая, от офисного принтера, бечевка уколола руку. Такой в полузабытом детстве перетягивали посылки перед Новым годом.
Потом протянул Зигунову.
– Развязывай, уже отфоткали…
Судмедэксперт аккуратно присел рядом с телом, стараясь не попасть на потемневшие от крови участки ковра, гримасничая, поправил очки и с интересом уставился на оперативника.
Зигунов положил сверток на пыльное фортепьяно и внимательно посмотрел на узел – полуразвязанный. Он медленно потянул за второй конец бечевки, потом, не дыша, раскрыл пальцами бумагу.
ebooksa