Горбун презрительно засмеялся.
— Дитя! дитя! — сказал он. — Если на этом основываются ваши надежды, если из этого выходит ваше сопротивление, то, клянусь вам, — вы ошибаетесь!
— Увидим, — отвечала гордо Полинька. — Если я точно дитя, то мне еще нужней мать… и как ни клянитесь, вам не удастся отнять ее у меня!
Насмешливый и недоверчивый тон Полиньки довел горбуна до крайней степени бешенства. Он злобно топнул ногой, и огнем неумолимой, жестокой решимости сверкнули дикие глаза его.
— Прощайте! — сказал он. — Наше последнее свидание кончилось так же дурно, как все прежние. Не моя вина. Я все сделал, что мог! Но что ж делать, если вы верите своим пустым фантазиям больше, чем моим словам? Раскаетесь, но будет поздно!
Он ушел, скрежеща зубами.
До поздней ночи горбун оставался в комнате Бранчевской. Двери кругом были крепко заперты, и они говорили шепотом.
Глава VII
Полинька находит новую покровительницу
Утром, довольно рано, горничная позвала Полиньку к Бранчевской. Волнуемая ожиданием, Полинька нетвердыми шагами вошла в спальню. Ноги едва держали ее.
В спальне был полусвет. Бранчевская еще лежала в постели. Полинька приблизилась в ней, чтоб поцеловать, по обыкновению, ее руку, но Бранчевская поспешно закуталась в одеяло и пугливо сказала:
— Не надо, не надо!
Холодный пот выступил на бледном лице Полиньки; она пошатнулась и оперлась на стул. Итак, нет сомнения: горбун исполнил свои низкие угрозы!
— Вас обманули! — в волнении сказала Полинька. — Вам наговорили на меня; не верьте ему, он…
— Что такое? — протяжно, нахмурив брови, перебила ее Бранчевская, медленно приподымаясь.
Голос у Полиньки замер: по одному слову она узнала в Бранчевской прежнюю госпожу свою! Кровь застыла у ней в жилах; она отшатнулась и горько зарыдала.
— Что это?.. слезы! — тоскливо и с отвращением сказала Бранчевская. — Перестань, — прибавила она повелительно, — ради бога, перестань, я не могу их слышать.
Слезы стеснились у Полиньки в груди, она дико смотрела на Бранчевскую, которая, избегая ее взглядов, сказала смущенным голосом:
— Я очень довольна тобой… но я… я желаю, чтоб ты оставила мой дом.
Полинька с диким криком кинулась к кровати, упала к ногам Бранчевской и, целуя их, умоляющим голосом твердила: