– И почему в женском монастыре духовником может быть только мужчина? – искренне удивился Ратмир. – Даже странно как-то. Это всё равно что пустить петуха в курятник.
Старик Никифор, пережёвывавший в тот момент остывший блин с клюквенным вареньем, чуть не поперхнулся и, едва откашлявшись, покачал головой: – Тебя, Ратмир, за такие богохульные речи могут запросто отправить в острог лет этак на десять.
Мирослава, опустив голову и прикрыв лицо ладонями, залилась беззвучным смехом. Потом она, раскрасневшись от напряжения, подняла на Ратмира глаза, в которых прыгали чертенята, и придушенным голосом тихо произнесла: – Так духовником в женский монастырь назначают глубоких старцев. Таких, у которых в голове кроме благочестивых мыслей больше ничего уже и нет.
– Это значит, Ратмир, что тебя-то уж точно духовником в бабский монастырь никто бы и не поставил. А то стал бы там смущать и вводить в греховные мысли юных и не очень юных насельниц одним своим видом, – тихо рассмеялся старик Никифор.
– Зато тебе, Никифор, похоже, там уже самое место, – как-то раздраженно-шутливо откликнулся Ратмир.
– Ну, это ещё как сказать… – протянул старик Никифор, бросив быстрый взгляд на не сводившую с Ратмира влюблённых глаз Мирославу.
– Ну и как нужно обращаться к ним при встрече или в разговоре? – закинув левую руку за голову, откинулся спиной к деревянной, бревенчатой стене Ратмир и стал указательным пальцем правой руки крутить чёрный локон.
– Если я ничего не путаю, то в разговоре к наместнику можно обращаться «Отец наместник». А где-нибудь в присутственном месте – «Ваше Высокопреподобие». Так ведь, Никифор? – повернула Мирослава в сторону старика Никифора свою красиво посаженную голову.
– Совершенно права, матушка Мирослава, – шутливо подтвердил старик Никифор.
– В женском монастыре матушкой зовут только игуменью, – она с укоризной посмотрела на него.
– А как же тогда обращаться к простым монахиням? – спросил Ратмир, продолжая накручивать локон на указательный палец.
– А к ним можно обращаться, например «мать Ирина». Послушницам говорят «сестра». Очень пожилым монахиням иногда дозволяется говорить «матушка». Ну, я так, по крайней мере, слышала сама, когда бывала в монастыре, – пояснила Мирослава, теребя в руках серебряную ложечку.
– А можешь рассказать про уклад монастырской жизни? Как у них начинается и заканчивается каждый день? – прикрыв рот рукой, зевнул Ратмир. – И, вообще, как становятся монахинями? Что нужно для этого, и через какие шаги нужно пройти, чтобы стать игуменьей, например? Ты же готовишься к постригу и должна всё знать об этом.
– Боюсь, что мои познания в этом не так глубоки, – покачала головой Мирослава. – Давай мы все сейчас уже отдохнём, а с утра поедем в монастырь к отцу Павлу, и он всё расскажет тебе лучше меня.
– Весьма здравое решение! – воскликнул старик Никифор, который тоже начал впадать в полудремотное состояние после сытного ужина.
– Пойдём, Никифор, я велю показать тебе твою светлицу, где ты сегодня переночуешь, – степенно поднялась со скамьи Мирослава. – Завтра с утра всё и продолжим.
– Хорошо, боярыня Мирослава, – кивнул старик Никифор, выбираясь из-за стола. Он поклонился ей в пояс: – Благодарствую за кров и стол. Утром увидимся, Ратмир.
– Да, Никифор. Покойных тебе снов, – морщась от боли, процедил тот сквозь сжатые зубы, направляясь к кровати и напирая всем телом на посох.
Когда Мирослава через некоторое время вернулась в свою опочивальню, то она застала Ратмира сладко посапывающим во сне. Женщина опустила висевший над кроватью балдахин и, выглянув за дверь, кому-то что-то тихо шепнула. Тут же в светлицу бесшумно залетели холопки и стали сноровисто прибирать со стола, стараясь при этом не издавать ни звука. Через несколько минут стол был чист.
Выпроводив холопок из светлицы, Мирослава подошла к кровати и, откинув в сторону полог балдахина, присела на край. Какое то время она просидела так, любуясь спящим скоморохом, лежавшим на спине с раскинутыми руками. Потом, стараясь не потревожить его, прилегла рядом, подложив его ладонь себе под щёку. С чувственным обожанием глубоко вдохнула в себя запах его кожи, шедший от руки, и прикрыла от удовольствия глаза. Внезапно Ратмир резко повернулся и стиснул её в крепких объятиях. Мирослава только тихонько охнула, почувствовав на шее обжигающий поцелуй и ощутив, как его свободная, прохладная рука уверенно забралась к ней под платье…
ebooksa