Брат долго молчал, и Леэло уже решила, что он заснул, но тут Тейт снова заговорил:
– Правда, что мы больше никогда не увидимся после моего ухода?
Леэло закусила губу, сдерживая рыдания. Ни молитвы, ни жертва не сработали. Интересно, подумала она, что нужно сделать, чтобы задобрить Лес? Стая птиц? Целый олень?
– Может, ты отправишь мне знак, что с тобой все в порядке, – сказала она. – Зимой, когда не нужно будет беспокоиться о пении.
– Какой знак? – спросил он, просияв.
– Костер на берегу. Там никто не разбивает лагерь, так я пойму, что это ты.
– Но как ты его увидишь?
– Буду приходить на берег, начиная с первой ночи зимы. Через час после захода солнца, чтобы видеть пламя. – Большинство островитян ненавидели зиму. Им нельзя было петь, а озеро не защищало от чужаков. Леэло тоже скучала по зелени, розовым оттенкам весны и лета, по огненно-яркой листве осени. Но временами начинала думать, что у зимы есть своя тихая красота. Дремлющий Лес был мягким и неподвижным под своей снежной мантией, животные надежно укрывались в берлогах. Зима была единственным сезоном на Эндле, не разъеденным ядом.
Она сжала руку брата.
– Я буду спокойна, зная, что ты в безопасности, Тейт.
Он опять долго молчал.
– Но я хочу, чтобы ты могла меня навещать.
Эндланцы никогда не покидают остров. Все об этом знают. Говорят, что корни обвивают им ноги, так что они не могут уйти, даже если захотят.
Да и зачем? Другие места столкнулись с войной, голодом, жестокими властителями и дикими зверями. А здесь жизнь течет мирно. Нет бездомных и угнетенных. Озеро защищало лучше любого правителя. Лес обеспечивал всем необходимым. И если цена – заточение, то так тому и быть. Во всяком случае, так сказала бы тетя Китти.
Леэло поцеловала брата в лоб и закрыла глаза. Сейдж сказала, что ее мама сильная, но Леэло так не думала. Тетя была жесткой и хрупкой, как птичьи косточки или растопка. А Леэло слишком хорошо знала, что хрупкие вещи не гнутся под давлением.
Они ломаются.
Глава восьмая
– Что за песню ты постоянно напеваешь? – спросила Стори у Ярена, пока они шли на рынок. Их старшая сестра, Саммер, отчаянно хотела пойти, вероятно надеясь увидеть своего плотника, но Головастик заболела, и кто-то должен был выполнять ее прихоти. Отец сделал бы это сам, но сегодня охотился на зайцев и дикую индейку. Головастик не стала бы слушаться Стори, а рассеянность Ярена делала его ужасной сиделкой.
Его взгляд метнулся к двойняшке. Он даже не осознавал, что поет. Прошло несколько недель с тех пор, как он ходил на озеро и видел девушку, и ему потребовалась невероятная сила воли, чтобы не возвращаться туда. Когда он вылавливал птенца из озера, то еще скептически относился к яду. Но после нескольких секунд в воде крошечный трупик превратился в скелет, развеяв любые сомнения. Но это не значит, что дело в
– Прости. Просто мелодия, которую никак не могу выбросить из головы.
ebooksa