В голове не было ни одной мысли. Боль, разъедающая меня была настолько сильной, что сил на анализ ситуации совершенно не было. Я не чувствовала стыда за то, что малодушно прибежала к его подъезду и умоляла впустить меня.
Боже, да какой стыд?! Я готова была в ногах у него валяться, лишь бы он не бросал меня!!! Я ведь не смогу без него… Он ведь…
Я же люблю его!..
Стоило выйти из автобуса, как меня накрыл сбивающий с ног косой дождь. Толстовка в секунду промокла насквозь, облепив тело холодной мокрой тряпкой.
Вжав в плечи голову, я побежала к дому. Лишь оказавшись в своем дворе, притормозила, вглядываясь сквозь плотную стену дождя в припаркованные автомобили.
— Мила! — догнал меня голос Ника и, дернувшись, как от удара, я развернулась на сто восемьдесят градусов.
Глава 40.
— Где ты была?! — выкрикнул приближающийся ко мне стремительным шагом мутный силуэт.
— Гуляла…
— Гуляла?! — он приблизился, и я смогла рассмотреть черты его лица, он выглядел встревоженным и изможденным, — пойдем в машину, — уже тише произнес Ник.
Усадив меня на переднее сидение, он сразу включил нижний подогрев и печку. Но, отчего то, его забота не тронула меня.
Обхватив руль ладонями, Никита уставился вперед, как будто там шло интересное кино.
Никто из нас не заговаривал. Я сняла капюшон и попыталась собрать мокрые волосы в хвост. Руки мелко дрожали. Ничего не вышло.
После пятиминутного молчания, не выдержав, спросила:
— Приехал оригинал, и теперь во мне нет нужды?
— Что?.. — встрепенулся Ник и посмотрел на меня так, словно забыл о моем присутствии.
— О чем ты хотел поговорить? Ты бросаешь меня, да?
Он опустил взгляд и, достав из пачки сигарету, закурил.
Наблюдая за его неспешными действиями, вдыхая запах табака, кожи и его тела, я внутренне умирала, потому что черная тоска уже начала отравлять мое сердце.
— Она самый близкий мне человек, Камила, — заговорил он, выпустив первую затяжку, — ближе родителей и всех друзей вместе взятых. Сколько я себя помню, мы всегда были вместе. Она понимает и знает меня лучше других, — бросил на меня быстрый взгляд, — в общем, мы поговорили и решили попробовать все исправить…