— Ты ей то же самое говорил? Когда рога мне наставлял?!
— Мила! Я накосячил! Я признаю это!
— Поздно, Саша!
— Ты же говорила, что любишь меня! — надломленным голосом произнес он, — Врала?
— Ты тоже мне это говорил, — напомнила ему, — и при этом параллельно спал с другими…
— А ты нет?! Кто тот хрен, который провожал тебя тогда до дома?
Мне не нравилось, какой оборот принял наш разговор. Мы выясняли отношения, как обиженные друг на друга влюбленные. Стояли и орали на весь двор, как малолетки.
— Ладно, извини, — пошел он на попятную, видя, как я насупилась, — пригласишь на чашку чая?..
— Нет!
— Давай тогда в машине поговорим…
— Нет. Саша, ты еще не понял? Ничего не будет! Ты разочаровал меня, ясно!
— Я просто ошибся! Ошибки свойственны людям…
— Возможно, только не все их можно исправить…
— Я докажу тебе. Я уйду от Марины…
— А это, — указала глазами на машину, — ей вернешь?
— Верну, если потребует.
Значит, я была права — это все ее подарки. А Парфенов повелся на ее деньги. Альфонс.
— Не стоит, — развернувшись, пошла к дому, — вернее, не стоит делать это ради меня, потому что я с тобой не буду.
— Мила! Я люблю тебя! Мне хреново…
Я лишь, не оглядываясь, покачала головой и зашла в подъезд.