— Жрать хочу…
На звук открывающейся дверцы холодильника, громко мурлыча, в кухню тут же заявилась Машка.
— О! Это твоя мокрая киска, да?
— Ник, не заговаривай мне зубы… — я выразительно выгнула бровь и сложила руки на груди.
— Ну, чаем-то хоть напоишь?
Я налила в чайник и, включив его, повернулась к Никите. Привалившись спиной к стене, он уже сидел на табурете.
— О чем ты хотел поговорить?
— О том, что я никогда не сравниваю тебя с ней и, тем более, никогда не представляю ее на твоем месте.
— Ты все еще любишь ее?.. — тихо спросила я и впилась глазами в его лицо, надеясь в нем найти ответ на свой вопрос.
Ник еле заметно дернулся и, запустив пальцы в волосы, опустил взгляд. Но лишь на мгновение.
— Нет ответа на этот вопрос, — глухим голосом ответил он.
Горло окольцевало спазмом. Чтобы скрыть трясущийся подбородок, я отвернулась к шкафу достать ему кружку.
— Значит, еще любишь…
— Это значит, я не знаю, Мила.
— Я не…
— Ты Мила. Это твое имя. Я буду называть тебя так, и Милана здесь не причем.
— А что будет, когда она вернется, Ник?
— Давай не будем заглядывать вперед…
Подавшись вперед, он обхватил мою руку и, притянув меня к себе, усадил верхом на свои колени.
— Я не вру, Мила. Говорю, как есть, — нежным движением убрал прядь волос за ухо, — когда ты рядом, я не вспоминаю про нее, потому что ты… бл@дь… Мне крышу от тебя сносит.