Я следила за ней не меньше минуты, прежде чем осмелилась подойти к ней хотя бы на шаг.
— Хэйли?
Никакой реакции. Только медленное, ровное дыхание спящей девушки.
Еще один шаг.
Я встала на колени и коснулась ее плеча.
Ее глаза распахнулись, а рот широко раскрылся, словно пасть акулы, нападающей на морского котика. Она схватила меня за руку и потянула так сильно, что я потеряла равновесие и упала на нее.
Второй рукой она тянулась к моей шее, но я выставила обе руки вперед и, изо всех сил оттолкнув ее, выскользнула за пределы ее досягаемости.
Мне понадобилось пару мгновений, чтобы отдышаться.
Она раздосадованно вздохнула.
— Ты должна любить его, — прошипела она.
— Нет! — крикнула я, прижавшись спиной к стене. — Нет! Я не люблю его! И никогда не полюблю! Уходи!
Не нужно было этого говорить.
Она негодующе прищурила глаза. И вдруг, прежде чем я успела понять, что происходит, Хэйли вцепилась руками в свою собственную шею. Ее пальцы и костяшки побелели. Я подбежала к ней и попыталась разжать ее руки, пока она себя не задушила.
Ей уже не хватало воздуха, она хрипела, но не ослабляла свою железную хватку.
И все это время на ее губах была горькая, злая ухмылка Лайны.
Я попыталась подсунуть под ее пальцы свои. Лучше бы она душила меня, потому что тогда мне было бы легче ее оттолкнуть. А так я словно пыталась разъединить две доски, прикрученные друг к другу болтом.
Хэйли задыхалась и хрипела все сильнее, пока наконец не наступила мертвая тишина.
Пришло время для отчаянных мер. Я перевернула ее лицом к полу. Продев свои руки под ее локтями, я стала разводить их в стороны и таким образом тянуть ее руки за собой. Наконец мне удалось отцепить их от ее горла.
Я расслабилась только тогда, когда различила ее первый прерывистый вздох.
Вдруг Хэйли заговорила — своим собственным голосом: