Она самодовольно кивнула.
— Ага. Вспомни, какая я противная. Вспомни, как я едва не принесла вас всех в жертву Аральту. Вспомни…
— Нет, — прошептала я. — Ты была не виновата.
— Конечно, виновата.
— Нет, — проговорила я, пытаясь открыть глаза. Мои ресницы все равно опускались, как сломанный занавес в театре. — И… мне жаль, что я дала тебе умереть.
— Дала мне умереть? — Лидия откинулась назад и посмотрела на меня так, будто не верила своим глазам. — Эээ… Если я ничего не путаю, я надирала тебе задницу. А ты пыталась меня остановить. — Она перевела взгляд вдаль. — Алексис, я не виню тебя. Никогда не винила. Я просто злилась. Наверное, в основном… на себя.
Она вырвала из земли пучок травы и с досадой бросила его перед собой.
— Я злюсь. Злюсь на себя. Такая нелепая жизнь. Такая нелепая смерть.
— Нет, — произнесла я.
— Да, — отозвалась она, поворачиваясь ко мне. — И именно поэтому ты сегодня не умрешь. Отдохнешь, попьешь раствор электролитов или что-нибудь в этом духе и ни за что не умрешь. Потому что я не собираюсь смотреть, как кто-то напрасно умирает. Это глупо. Нет ничего глупее во всем мире.
Потихоньку у меня в голове начинало проясняться. Мое тело оставалось изможденным, но я хотела жить. Лидия была права. Мне нужно было остановить Лайну и спасти сестру.
Но сначала я должна была кое-что сказать.
Лидия, — начала я, — тебя тянет меня защищать, потому что… у каждого призрака есть силовой центр. И твой силовой центр — я. Просто подумала, что тебе стоит это знать.
— Что? — Она откинулась назад, округлив глаза. — Прошу прощения?
— Я хочу, чтобы у тебя был выбор, — продолжила я. — Или чтобы ты хотя бы понимала, почему так поступаешь. Я нечестно поступила… заставив тебя тогда… с Эллиот.
— О господи! — воскликнула она. — Я не могу тебе поверить, Алексис!
Я решила, что она в ужасе от моего признания, в ужасе от того, что
— Ты думаешь, вся вселенная вращается вокруг тебя? — Она поджала губы и задрала нос. — Ты мне не силовой этот самый. И я не поэтому так поступаю. Как думаешь, где я была последнюю неделю? Пыталась не дать родителям выбросить диск с песнями, который папа записал для меня, когда мне было пять. Знаешь, сколько телефонных книг мне пришлось пролистать, сколько раз, буква за буквой, набрать слова в поисковике, пока они поняли намек и сделали… этот дурацкий… маленький показ? Так что слезай со своего гигантского трона. Ты мне силовое ничто.
Все это время. Все ее усилия. То, как она проглотила гордость и начала работать со мной…
— Неужели так трудно поверить, что я помогаю тебе, просто потому что хочу?