Ты мое Солнце

Аня опять кивает, не в силах вытащить пол-лица из теплых объятий и еще сильнее кутается в шарф, перекрученный вокруг шеи. Ее рыжие волосы играют яркими красками на холодном солнце. Она хмыкает носом и хватается за локоть Эдуарда, который предлагает ей войти в уже открытую дверь. Охрана наблюдает, как парочка идет по пустому фойе, в тишине раздается приглушенный стук их каблуков.

Мужчины недовольно привстают, но покорно пропускают, когда горящие глаза Эда заставляют их испугаться и снова сесть.

— Эдуард Викторович, — останавливает его один из охранников, который постарше. Он отводит мужчину чуть в сторону и жестом просит Аню подождать около железных створок лифта.

— Эдуард Викторович, — встревоженно начинает охранник и опускает глаза в пол, разглядывает начищенную до блеска обувь. — Вы же знаете, что у нас распоряжение не пускать ее, — он кивает в сторону девушки, а потом умоляющими глазами смотрит на Эда в надежде на понимание. — Если Сергей Александрович узнает, мы все пострадаем.

Эдуард с интересом смотрит на смелого пожилого человека, за спиной которого спрятались четыре рослых амбала, постепенно расстегивает темно-серый драп пальто и стряхивает невидимую снежинку. Ему на секунду становится жалко этого мужчину, но только на секунду.

— А если вы, — не выдерживает Эд, он так не хотел сегодня ругаться, но обстоятельства диктуют свои условия. Он говорит это громко, но спокойно. Его голос долетает до самых удаленных уголков длинного коридора, — ещё раз позволите себе не впустить Анну Михайловну хотя бы в фойе, вы будете иметь дело со мной. И еще неизвестно кто из нас страшнее, я или Сергей Александрович, — Эд делает несколько шагов в сторону и ехидно добавляет, — Он может и не узнать, а вот я узнаю точно… — не заканчивает свои угрозы парень, они повисают гильотиной над головами ни в чем не повинной охраны, которая быстро расходится по своим местам.

Эд хмурится и подходит к встревоженной Ане.

— Ну что загрустила? — ласково улыбается. — Поехали, — и нажимает кнопку вызова.

Ключ-карта издает неприятный звук. Эд тянет дверь на себя и входит в светлый, весьма просторный коридор. За ним, как мышка, проскакивает Аня. Девушка быстро раздевается и следом за Эдом, практически шаг в шаг, проходит в зал. Знакомая, уже родная обстановка начинает греть сердце. Она по новой осматривает гостиную, такую пустую и холодную, хотя в ней ничего и не изменилось с момента ее отъезда. Вспоминает, как была счастлива здесь когда-то и как смогла в одночасье все разрушить. Аня подходит к панорамному окну, вглядывается вдаль. Душа тонет в серых бесчувственных облаках, которые наливаются свинцом и падают на грязный хмурый город, предвещая приближении долгой зимы. Снежинки сыплются из этих туч, покрывают белым одеялом дома, деревья и дороги, пытаются хоть ненадолго скрыть эту унылую серость, но тают, оставляя за собой лишь грязь. Они разбиваются о стекло, и оно мирно плачет, вспоминая лето. Аня вытирает одинокую печальную слезу с все еще замерзшей щеки и отправляется на кухню, откуда слышны голоса мужчин.

— Сергей, — возмущается Эд, поглядывает на вошедшую Аню, которая притаилась в дверном проеме.

Девушка замечает разбитую посуду на полу и неодобрительно качает головой. Эд шуршит веником, собирает острое стекло в совок и ворчит себе что-то под нос, как старик. К таким разрушениям они уже давно привыкли. Сергей пытается жить самостоятельно и оставляет за собой погром, но категорически отказывается от любой помощи извне. Первый месяц Эд старательно пытался переубедить друга, но каждый раз разговор заканчивался разбитым антиквариатом и перевернутой мебелью. Со временем Эдуард привык к такой реакции и оставил безумца в покое, чему тот был безгранично благодарен.

Аня всеми способами старается помогать Эдику. За это короткое время они умудрились подружиться и разделить боль и груз ответственности пополам. Девушка покупает продукты, готовит еду, убирает квартиру, а Эд без стеснения врет, что уборщицу присылает агентство. В такие дни она свободно передвигается по дому и часами плачет в их спальне, прижимая к себе подушку любимого. С каждым новым днем, наблюдая за его молчаливой фигурой, она влюбляется еще сильнее. Без прикосновений, без поцелуев, без разговоров эта любовь становится правильной и чистой. Аня часами сидит напротив него и смотрит в зеркальные глаза, видит свое отражение там глубоко и мысленно просит прощения, уверяет, что все будет хорошо. Любуется дорогими сердцу чертами и снова влюбляется в каждую морщинку, родинку и шрамик. Любовь разгорается огнем в девичьем сердце, заполняет до краев, подступает к горлу, аж хочется кричать о своих чувствах, но безмолвие теперь ее подруга. Аня живет лишь одной надеждой на прощение и просто хочет быть рядом без права на его любовь.

Эд готовит обед, разогревает еду и накрывает на стол. В потоке действий пытается рассказать другу о делах компании, очередных поставках и процентах их акций. Сергей стоит у окна, кивает на утвердительную речь Эдуарда, а сам упирается большими ладонями в холодное стекло, как будто хочет почувствовать, что там, за этой толстой преградой.

Аня бегает взглядом по его фигуре, по бледному лицу, задерживается на каждом сантиметре, изучает опять. Он кажется ей таким простым и домашним, совсем не похожим на грозного главу корпорации. Его внутренний камень разбился на миллион осколков, а ярость остыла и уже осталась в прошлом. Он стоит с опущенными плечами, равномерно выдыхает пар на запотевшее окно, потерянный глубоко в своем новом мире. Со зрением он потерял не только тягу жить, любить и обладать, он потерял возможность видеть самое дорогое — солнце.

Эдуард наливает щи в тарелку, торопится и постоянно поправляет закатанные рукава водолазки, в надежде не испачкать ее. Запах еды заполняет всю кухню. Аромат свежего хлеба будоражит все рецепторы и привлекает к себе внимание Сергея. Он смешно ведет носом, втягивает тонкие кислые нотки. Аня разливается счастливой улыбкой, когда видит его отражение в окне. Сама прячет нос в длинный ворот кофты с цветочным принтом и любуется милым выражением его лица. Она не выдерживает и подходит ближе к Сергею, встает в метре от него за спиной. Тянет свою озябшую руку в желании прикоснуться. Чувствует аромат крепкого кофе, который смешивается с запахом хлеба и срывает все мыслимые стопоры. Душа разрывается на части от такого горячо любимого аромата.

— Что там? — подает голос Сергей. Он звучит тихо, но так требовательно. Аня слегка вздрагивает, пугается его хриплого голоса и делает несколько быстрых шагов назад, ступает как кошка, совсем бесшумно. Эдик тоже пугается, глазами дает понять Ане, что очень недоволен ее поведением. Они понимают, что если Сергей узнает про обман и что все эти месяцы Аня навещает его, разразится буря, масштаб которой непредсказуем.

— Там, — быстро приходит в себя Эд, — там идет снег.

Он подходит к Сергею, берет за руку, отрывает от пустого созерцания и подводит к уже накрытому столу. Помогает сесть, расправляет на груди сбившуюся футболку. Вкладывает ложку в порезанные пальцы, густо измазанные зеленой, как результат глупого упорства.

— Твои порезы никак не хотят заживать, а ты усердно оставляешь все новые и новые, — смеется Эд, но глаза выражают тревогу. Что еще может прийти в голову этому упрямцу?

«Хорошо, хоть один гулять не выходит», — фыркает про себя парень.