Ты мое Солнце

— Я люблю тебя, — урчит в поцелуй Аня. — Прости, что тебе так долго пришлось ждать моего ответа.

Сергей плачет, строго, сдержанно, по-мужски. Прерывает поцелуй лишь на секунду, хватает больше воздуха и снова целует, жадно, напористо. Он водит языком по кромке губ, слизывает их сладость. Гонит от себя назойливые муки совести. Он проводит по спине, запускает вереницу мелких мурашек. Аня растворяется в своем человеке, не знает, как пережить это счастье и не утонуть в нем, не потерять голову. Она ласкает его волосы, вдыхает аромат крепкого кофе и понимает, что именно так пахнет ее дом. Они целуются долго, останавливаются подышать и продолжают эту сладкую пытку. У них сейчас воздух один на двоих с привкусом хвои.

Аня укладывается рядом в объятия своего личного мира и наслаждается крепкими руками.

— Давай встретим рассвет, — предлагает Сергей.

Пусть он и не увидит его, но обязательно почувствует, ведь он теперь снова живой. Он отвоевал свою вечность в аду, покорился судьбе, хоть больше и не увидит Солнце.

***

Легкий запах цитрусовых щекочет нос. Сон еще крепко держит в своих объятиях, не отпускает из царства Морфея. Тупая боль в спине сковывает движения, а рука под тяжестью Аниного тела затекла. Сергей не открывает глаза, обманывает себя, что утро еще не наступило и ночь владеет миром. Его пугает жизнь во мраке, но надежда, что рядом будет его любовь, рассеивает все страхи. Он сильный мужчина и сможет подарить своей девочке Вселенную, пусть и сам будет в кромешной тьме. Самое главное — это их любовь. Сергей наслаждается своей новой болью, чуть елозит по дивану, чтобы удобнее устроиться.

Морозное солнце играет бликами на окне, пускает солнечный зайчик. Он, проказник, бежит, желает играть, прыгает и бьет по закрытым глазам Сергея. Тот непроизвольно жмурится, чувствует яркую вспышку и открывает глаза. Солнце больно щиплет черную радужку, очертания, смазанные границы размыты. Мужчина часто моргает, пытается привыкнуть к ярким краскам. Волнение охватывает тело, страх сковывает мысли. Глаза наливаются слезами, они текут по щекам, затекают под ворот, оседают солью на губах. Сергей улыбается, сердце бьется набатом у самого горла. Он смотрит в окно, видит крупные хлопья снега, губами говорит «спасибо».

СПАСИБО БОГУ, ВСЕЛЕННОЙ, СОЛНЦУ…

Наверное, там, наверху, кто-то сжалился над ним, решив, что Сергей слишком любит свое солнце, чтобы прожить во тьме.

Эпилог.

Эд идет по длинному серому коридору. По душе пробегает дежавю. Холодные мурашки играют на пояснице от этого заведения. Мужчина в форме открывает перед Эдуардом дверь, предлагает пройти в маленькую комнату. Парень немного медлит у самого порога, но потом переступает черту. Дверь громко захлопывается, заставляя Эда вздрогнуть.

— Ну наконец-то, — цедит Виктор. Он сидит за железным столом и смотрит на вошедшего гостя. — Рад тебя видеть.

— Не могу сказать того же, — Эд отходит от двери и присаживается на табурет напротив мужчины.

— Приятно видеть старого Эда, — усмехается Виктор. — Я смотрю, ты опять переоделся.

Мужчина осматривает парня. Он сидит непринужденно, в расстегнутой кожаной куртке и узких черных джинсах, которые до неприличия обтягивают его ноги и бедра. Из-под куртки выглядывает ярко-желтая футболка с какой-то геометрической абстракцией на груди. Зеленые глаза полны недовольства. Он облизывает нижнюю губу в нетерпении. Ему здесь явно неуютно.

— Хватит скалиться, Виктор, — перебивает льстивую речь парень. — У меня полно дел, и тратить на тебя драгоценное время я не хочу.

Эд кладет руки перед собой на стол и кидает гневный взгляд в сторону собеседника. Тот сидит весь бледный в сером тюремном костюме. Глаза бегают по сторонам, его плечи опущены, а волосы хаотично разбросаны на прямой пробор. Губы потрескались и сжимаются в узкую щель.

— Я так понимаю, — продолжает Эдуард, — тебе есть, что мне сказать, раз три недели добиваешься моего визита.

Виктор не выдерживает, подается вперед.