Правда, едва до меня дошел этот факт, как вспышка раздражения по его поводу немного остудила голову. И в нее тут же молнией влетело осознание: тот напиток, которым меня напоил вот этот самый мужчина, был, похоже, не так прост.
В памяти вспыхнул чуть хриплый, бархатный голос Красного дожа:
Стало зябко. А может, это внутренняя дрожь рвалась наружу, окончательно демонстрируя мне факт того, что мое тело отказывается подчиняться.
Чтобы чуточку успокоиться, я глубоко вздохнула, закрыла глаза и зарылась пальцами в растрепанных прядях.
Говорят, состригаешь волосы — состригаешь проблемы. В моем случае, похоже, надо бриться налысо.
— Сейчас, сейчас, Сашенька, — прошептала я себе под нос, — ты отступишь назад, подвинешь одну ножку, затем другую и в конце концов уберешься отсюда к драконовой бабушке…
Когда я открыла глаза, оказалось, что я уже на три шага проникла внутрь покоев Красного дожа.
— Да какого…корня травянистого растения семейства капустные тут происходит?! — прошипела я и стукнула себя по губам.
Дож во сне перевернулся на бок. В свете огненных жаровен на его руках и обнаженной спине бугрились округлые мышцы.
Воздух на миг вышибло из груди, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы восстановить дыхание. Я все еще надеялась, что смогу уйти.
Наивная.
Но через пару мгновений у меня, по крайней мере, появился повод оправдать собственное поведение. На шикарном прикроватном столике, украшенном резьбой и крупными лиловыми и розовыми камнями, напоминающими глаза, блеснуло что-то.
Я прищурилась, и под ребрами что-то подозрительно шевельнулось. Будто предчувствие. А учитывая, что в этом мире моя чувствительность странным образом увеличилась, я стала прислушиваться к ней.
На столике лежал крупный камень в золотой оплетке на цепочке. Я никогда не видела таких огромных драгоценностей, к тому же не припомню, чтобы минералы светились изнутри, разве что в них была вставлена лампочка.
Но что-то подсказывало мне, что никакой лампочки тут нет. И, подойдя поближе, я в этом убедилась.
Кроме того, как ни странно, кристалл в золотой оплетке оказался полым! Внутри него была пустота, и стало ясно, что это флакон, сделанный в форме украшения потрясающей красоты.
Я невольно протянула к нему руку и даже успела коснуться пальцами гладкой сверкающей грани камня, как меня будто прострелило насквозь.
Рука сама собой отдернулась. Что-то было не так с этим украшением, но я представления не имела что. К сожалению, как раз в этот момент со стороны широкой постели Красного дожа раздался мягкий бархатистый голос:
— Какая непредусмотрительность — трогать вещи своего господина. Прямо у его постели.