Выхожу на балкон с чашкой обжигающе горячего кофе. Мороз сразу щекочет нос и кусает щёки. Зимы в Скандинавии суровые, лютые, а к нам после такой метели ни одна машина не проедет. И это хорошо, и не страшно. Запасы всего у нас есть. Всегда. Как-то шутил, что мы и апокалипсис здесь переживём.
Любуюсь видом. Мы давно обосновались здесь, но к этой красоте так легко нельзя привыкнуть. Озеро, горы, речка в ущелье между ними. Как на картинке. А это моя реальность.
Здесь есть ещё кое-что как на картинке. Моя девочка.
– Любимая, возвращайтесь домой, я чай тебе заварил.
Мариша играет во дворе с Тенью, нашей хаски. Эта крутая псина хвостом бегает везде за хозяйкой, охраняя как зеницу ока.
Машет рукой и счастливо улыбается. Присаживается, что-то шепчет на ухо собаке, и та стрелой несётся к дому и лает.
Мариша бежит следом, и я знаю, что в дом попадет вся румяная и свежая. Припадает к моей груди и попросит ее согреть.
– Рустам, я замёрзла, родной, согреешь меня?
Глаза горят, когда расстёгивает куртку, кусает губы. И я знаю, что это за взгляд
– Если ты уберешь свою псину, и она не будет пытаться оттяпать мне пятку, как в наш последний раз, – смеюсь, глядя на недобрый взгляд Тени.
– Малыш, к детям, – ровным голосом произнесла моя девочка и с улыбкой посмотрела на собаку, – тебя ждут твои карапузы и не скули.
Тень вильнула хвостом и побежала в свой импровизированный нами садик для малышей. Мариша обожает эту свору и нянчится как с родными детьми.
– Чем займёмся, мой любимый мужчина?
– Тем, что у нас получается лучше всего, моя сладкая.
У нас не получились дети. После переезда долгое время мы тянули, не хотели, потом попытались и ничего. Меня это не огорчало, мою девочку тоже. Мы всё ещё наслаждались друг другом, как в первый раз.
Годы в этом удивительном месте перезагрузили и меня, и её. Мы расслабились, стали спокойнее, и любили друг друга. Единственное, боевики в качестве семейного кино не смотрели. Свои воспоминания были круче любого кино.
Мариша стягивает комбинезон к ступням и смешно его стаскивает, танцуя на месте. Улыбается.
– У меня уже три дня нет... Не так, у меня задержка три дня. Это ничего не значит, конечно, но если ты мне все же сделала ребенка, я очумею, Стрельцов. Правда.
Смеётся и гладит свой живот. К рождению потомства уже относимся философски. Даст Бог – славно, а нет, мы и так безумно любим друг друга.
ebooksa