И что делать? Какой вариант правильный? Может правильный вариант вообще вступить в диалог и выслушать все стороны конфликта? Убить, не убивать, договориться… Надо ромашку найти, погадать и антисептиком запастить.
Ладно, буду исходить из собственных интересов. Что они собой представляют, чего я хочу, что этому мешает? Медведь мешает мне? Да. О его агрессивности свидетельствует уход стаи в горную долину. Значит мы не уживемся в одной пещере, либо я ухожу из леса, либо он уходит из жизни. Я не знаю какой правильный ответ на загадку русалок, но для меня медведь помеха, которую надо устранить. Вариант с уходом мной рассматривался, когда не было выбора, не было оружия и возможности победить. Теперь возможность победить есть. Так же от победы я получу кучу ништяков, например славу в лесу, те же волки уже постесняются нападать на меня при встрече.
Еще я получу огромную шкуру, сошью кучу удобной одежды и обуви, сделаю непромокаемый вещмешок, чехол для лука, колчан, кровать обошью мехом, одеял понаделаю, а то и цельную палатку смастерю. Костей появится море на хозяйственные нужды, клыки, когти, мясо, жир. Да если подумать, то только ради трофеев стоило вступить в бой.
Еще возможно я получу опыт развития, но это не точно, поскольку пока достоверно не знаю есть у меня такая характеристика или нет.
Значит решено, сверххищник должен умереть, а с остальными разберусь по ходу мыльной оперы.
Вернулся в логово я ночью, и сразу по возвращению развернул разведывательную деятельность. Она ничем особо не охоты отличаться не будет, кроме того, что я теперь собираюсь брать с собой двухдневный запас еды и вторую фляжку с водой, на случай если придется сидеть в засаде, ожидая пока сверххищник заснет. Разведку начал в эту же ночь, с Эхита, провел там всю ночь, почти в засаде, и почти не спал. Ну, ладно, хорошо, продрых всю ночь, но я точно не пропустил бы открывшийся здесь новый портал или что тут обычно открывается. Но Эхит меня ничем не порадовал, ни ночью, ни с утра. Поляна как поляна, ничем не примечательна.
Дата прибытия сверххищника оставалась открытой, а кушать хочется каждый день. Просто сидеть и ждать его я не мог, мне требовались ресурсы, ингредиенты, продукты, поэтому утро я провел в сборах. Также я сплел лосины из рогоза, и походу плетения придумал годное использование юбки. Оказалось, что если укоротить её в поясе и подогнать его по размеру головы, надеть на эту самую голову и запрокинуть передний край назад, то получается готовый капюшон от дождя. Единственной существенной доработкой стало то, что я обшил веревку остатками кожи, чтоб мое новое изобретение не так сильно напоминало терновый венец.
После обеда я пошел на охоту-вылазку. Выбрал западное направление, то, следуя которому недавно не сумел попасть на серные источники. Убивал трех зайцев одновременно — охотился, высматривал врага и пытался разобраться в природе пространственной аномалии. Тут-то меня и накрыло: прямо передо мною воздух на мгновение сгустился и потемнел, а потом сложился в слегка, но все же узнаваемый образ Дубравки, которая троящимся голосом в лучших традициях фильмов ужасов произнесла:
Видение длилось доли секунды, но имело сильный эффект, пространство вокруг образа русалки стало другим, словно превратившись в сферическое окно в иной мир. Там деревья, и горы, и камни, и сам воздух медленно растворялись, преобразуюсь в странные тусклые линии. Толком рассмотреть ничего не удалось, но увиденное произвело сильное впечатление, в животе что-то сжалось в отзыв на это видение и слегка зашевелилось.
А может там все сжалось от того, что я увидел сверххищника. Ну что сказать, это был не медведь. И не дракон. Какая-то неведомая зверушка. Большая, метров пять с поднятой головой и метра три-четыре в холке. Длиной метров шесть, но точно сказать было сложно из-за хвоста.
Я так сразу не смог определить на кого похоже чудище. Наверное, на смесь льва с крокодилом. По комплекции, по расположению конечностей он походил на гигантскую кошку, но был покрыт чешуей. Сверху на спине чешуя оказалась крупной и черной, снизу на брюхе более мелкой и серо-голубой. Голова либо не имела шеи, либо шея была очень короткой, поэтому зверь поворачивался всем телом чтобы куда-нибудь посмотреть. При этом его шея и голова были покрыты толстыми шипами и наростами, что в целом напоминало гриву льва. Самым удивительным в существе было то, что оно, похоже, носило украшение — его голову и верхнюю челюсть покрывала золотая маска. Она была неровной, словно сплавленной из множества слитков разного размера и имела две узкие щели для глаз. Самих глаз видно не было.
Этот лёвозавр медленно шел наискосок от моей позиции. Я находился на почти отвесном пологе метров десяти в высоту, справа склон начинал понижаться, но становился намного круче, вплоть до отрицательного угла, слева почва постепенно возвышалась, переходя во что-то вроде сопки. Деревья тут росли разреженно, места между стволами с лихвой хватало сверххищнику для беспрепятственного передвижения.
Он казался сосредоточенным, не то, чтоб что-то искал, скорее хотел что-то найти. Брел неспешно, изредка водя головой по сторонам. Меня он не видел, я находился почти за спиной, ветра не было. Дальнейшее произошло как во сне. Вероятно, сказался стресс, долгое ожидание кошмара, мозг был измучен неопределенностью и неизвестностью. Я не мог больше ждать, требовалось прекратить это здесь и сейчас.
Я вскинул лук и одну за другой послал в зверя три заряженные стрелы. Первая попала в левую переднюю лапу, вторая в лопатку, а третья в шею под маску, поскольку хищник начал поворачиваться в мою сторону. Округу огласили три негромких хлопка от выстрелов и чудовищный рев, от которого взлетели все птицы со всех окрестных деревьев, причем, походу, взлетали уже голыми, потеряв от страха все перья. Я и сам ощутил, как предательски подкашиваются ноги, как рука, натягивающая следующую стрелу, начинает предательски дрожать.
Зверь отреагировал на атаку мгновенно, невероятно быстро повернулся в сторону опасности всем телом, собственно, поэтому третья стрела и попала в стык маски, вырвав из нее кусок золота, и ломанулся на меня со скоростью локомотива. Прыжок! Но высота не позволила запрыгнуть сразу. Он ударился о скалу и повис на ней зацепившись передними лапами за край платформы, на которой я стоял.
Но и я не терял времени, несмотря на пронизывающий меня страх и чувство смертельной опасности я все это время заряжал стрелу и выпусти ее прямо в морду, как только он зацепился за площадку. Реакция у зверя была отменной, он успел слегка повернуть голову и торс, поэтому стрела вошла не в голову, а в грудь. Заряд был большим, половину груди разворотило, и она разлетелась вспышкой огня и пара, вскипела черная кровь и хлынула из раны на каменистый склон. Зверь сорвался и стал падать вниз, пытаясь как истинный кот приземлиться на четыре лапы, но высоты не хватило, и он все равно упал на бок. Зычный рев теперь тонул в хлюпанье и бульканье, что порядком поубавило сопутствующего ему ужаса.
«Удар мой верен был и скор, надежный сук мой, как топор, широкий лоб его рассек… он застонал, как человек» — всплыли строчки, когда я пускал очередную стрелу. Сердце бешено колотилось в груди, предчувствуя близкую победу над могучим врагом. Но тот еще не готов был сдаться, упав на землю он ринулся влево, вверх по сопке, туда, где имелся нормальный подъем к моей позиции. Стрела все же попала в цель, но не в грудь как я рассчитывал, а в левое полупопие, почти оторвав зверюге хвост.
Хищник уносился, сметая хрустящие деревья на своем пути, вот только он не удирал, он знал где здесь проход и бежал к нему. Несмотря на то, что первоначальный грозный рев сменился ревами боли, он был полон решимости отомстить микробу, который осмелился на него напасть.
Черт, черт, черт! — чертыхался я вслед скрывшемуся за откосом противнику. Чем я думал?! А как же мой гениальный ваншотный план? Я же реально мог его завалить почти ничем не рискуя. И вот теперь имею озверевшего зверя, который будет стараться убить меня любой ценой. Радовало, что потрепал я его основательно, чисто визуально процентов пятьдесят ХП ему точно снес, это всё еще дает мне шанс на победу. Ранения казались серьезными, да и скоро он ослабнет — внизу все буквально было залито черной дымящейся кровью.