И сильно удивился, так как все, абсолютно все, тоже находились здесь. Несмотря на то, что среди учеников осталась едва ли половина, их было значительно больше чем казалось. Я думал у нас школа пустая и здесь почти никого не осталось, а тут выяснилось, что тут далеко не так пусто.
Весь задний двор жужжал словно атакованный улей, кто-то догадался включить музыку и это явно прибавило настроения всем остальным, так как жужжание удвоилось.
— Пошли сядем на скамейку и для начала обсудим наши возможности. — предложил Всеволод.
Я согласился, и мы с трудом отыскали скамейку. Разместившись я первым делом спросил:
— Что ты можешь?
— Ломать стены. Ты же это видел.
— И все? — разочарование в моем голосе было трудно не распознать.
— Не совсем. При желании я могу сломать что угодно. И сломать в прямом смысле. Проделать дыру, разломить пополам.
— Любопытно, но боюсь не слишком эффективно для наших турниров. Хотя… как думаешь тебе разрешат ломать препятствия?
— Думаю нет, — уверенно возразил Медведев.
— Ладно, тогда нужно опробовать мои способности. — я выразительно размял пальцы. — как думаешь я смогу усилить тебя?
Он явно не желал участвовать в таком вот эксперименте, но почему-то все же согласился. Я этому так удивился, что на несколько секунд завис, обдумывая чем бы таким мощным его усилить и в и тоге придумал:
— Хочешь я тебе броню сделаю? Костяную!
— Из чьих костей? — не слишком весело отозвался Всеволод.
А я в ответ рассмеялся, все-таки действительно забавный вопрос учитывая специфику моего класса.
— Из твоих конечно же! Но можешь не беспокоится я не наврежу… стой! Ты куда?! — он вскочил со скамейки и собрался уйти, но я схватил его за руку.
Он конечно же попытался вырваться, но я, используя свои способности, просто превратил свою руку в кандалы, срастив пальцы вокруг его запястья.
— Ух ты! — по-мальчишески восхитился я своему случайному мастерству.
Не меньше поразился и сам Всеволод, правда при этом он как-то странно побледнел. А! Кажется, он решил будто я срастил его руку со своей. Чтобы не пугать его я отменил способность, тряхнув при этом рукой.
— Мы же хотим выиграть?