Желанное дитя

Маркус снова вмешался:

– Точно!

Гэри проигнорировал его, его темные глаза не отрывались от Кристины:

– Даже мои дядя и племянник, которых взяли на месте преступления с поличным, даже они утверждали, что невиновны. Хотя я вынужден признать – они были виновны. Ну, а Джефкот… он в очень большой заднице. В очень большой. И он будет хвататься за любую соломинку и будет манипулировать, давить на жалость и пытаться использовать вас, чтобы получить то, что ему надо.

– Он просил только две с половиной тысячи долларов на адвоката. Он же не просил достать ему луну с неба.

– Пока нет. Но это может быть только начало. И потом – возможно, ему от вас на самом деле вовсе не деньги нужны. Ему, может быть, нужен сочувствующий слушатель, готовый подставить плечо. Друг. Вы красивая женщина – а у него нет ничего, кроме времени.

Маркус снова вмешался, обращаясь к Гэри:

– Она даже не допускает, что он мог соврать, что был донором. Почему мы должны вообще принимать его слова на веру?

– Не должны и не будем, Маркус, – спокойно ответил Гэри, – Когда я позвоню в Хоумстед, я расскажу им все, что мы знаем, и попрошу их подтвердить или опровергнуть этот факт.

– Хорошо, – кивнул Маркус, откидываясь в кресле. – Он просто пользуется ей, а она влюбилась в него.

Кристина вскинула глаза:

– Нет, Маркус, что за глупости!

– Silenzio! – Гэри жестом велел обоим замолчать. – Вы двое должны быть сейчас по одну сторону баррикад. Должны быть вместе. Поговорите обо всем за чашечкой кофе. Вам предстоит пройти через это вместе – только так вы справитесь. Все, наша встреча окончена.

– Спасибо, – сказал Маркус, вставая, но Кристина знала, что он доволен только потому, что сейчас наконец победил.

Снова зазвонил ее телефон, она достала его – и когда на экране высветилось имя «Гриф», нажала красную кнопку.

Маркус сдвинул брови:

– Я не хочу, чтобы ты отвечала на его звонки.

– Почему? – спросила Кристина, беря свою сумочку.

– Нам надо предоставить Джефкота ему самому. Ты нашла ему адвоката – а теперь ты умываешь руки и больше он тебя не касается.

Кристине не нравилось, когда ей начинали указывать, что ее касается, а что нет.