Пожимая теплую маленькую ладошку Ирины Ивановны, Спирька открыто, с любопытством оглядел всю ее, Ирина Ивановна чуть поморщилась от рукопожатия, улыбнулась, почему-то поспешно отняла руку, поспешно повернулась, пошла за стулом… Несла стул, смотрела на Спирьку не то что удивленная — очень заинтересованная.
Спирька сел.
Сергей Юрьевич смотрел на него.
— С приездом, — сказал Спирька.
— Спасибо.
— Пришел попроведать, — пояснил гость. — А то пока наш народ раскачается, засохнуть можно.
— Необщительный народ?
— Как везде: больше по своим углам.
— Вы здешний?
— Здешний. Чалдон.
— Сережа, я сготовлю чего-нибудь?
— Давай! — охотно откликнулся Сережа и опять весело посмотрел на Спирьку. — Вот со Спиридоном и отпразднуем наше новоселье.
— Стаканчик можно пропустить, — согласился Спирька. — Откуда будете?
— Не очень далеко.
Ирина Ивановна пошла в комнату стариков; Спирька проводил ее взглядом.
— Как жизнь здесь? — спросил Сергей Юрьевич.
— Жизнь… — Спирька помолчал, но не искал слова, а жалко вдруг стало, что не будет слышать, как он скажет про жизнь, эта маленькая женщина, хозяйка. — Человек, он ведь как: полосами живет. Полоса хорошая, полоса плохая… — Нет, не хотелось говорить. — А зачем она пошла-то? Сказать старикам, они сделают, что надо.
— Зачем же? Она сама хозяйка. Так какая же у вас теперь полоса?
— Так — середка на половинке. Ничего вообще-то… — Ну решительно не хотелось говорить, пока она там готовит эту дурацкую закуску. Закурить можно?
— Курите.