Когда мы приблизились, самый смелый из этой компании вышел чуть вперёд, рассматривая наши набитые добычей сумки. Осторожно поинтересовался.
— Вы откуда такие идёте?
Синра, что шагала впереди, таща заброшенную за спину сумку, с лёгким раздражением огрызнулась.
— С нижних ярусов. Разве не очевидно, морсар тебя дери?
Стоило отдать парню должное — он слегка напрягся, но отступать назад не стал. Вместо этого задал ещё один вопрос.
— И что вы там делали?
На этот раз первой прозвучал голос Лауны. Рыжая девушка поправила чужой ранец за своими плечами и как само собой разумеющееся озвучила ответ.
— Убивали. Что мы там ещё могли делать?
Замыкающий нашу процессию Лотт дважды щёлкнул бритвой, разложив её и сразу сложив обратно. После чего добавил.
— Никто не смеет оскорблять дом Кравнец. Ни демоны, ни химеры, ни люди.
Лицо студента искривила нервная гримаса, но любопытство всё же взяло верх.
— А что в сумках?
Тут уже я сам замедлил шаг и поморщившись от боли, сбросил с плеча сумку, в которой болтались трофеи. Расттегнув молнию, глянул на парня.
— Добыча и отрубленные головы. Тебе ведь уже говорили, что нет ничего лучше ночной охоты на нижних ярусах Хёница?
Студент моргнул и несмело улыбнулся. Видимо решил, что всё это шутка. Потом сделал несколько шагов вперёд и оказавшись вплотную, заглянув в расстёгнутую сумку. Откуда на него пялились пустые глазницы покрытого рунами черепа.
Никогда не видел, чтобы люди настолько далеко прыгали с места, без всякого разгона. Парень отскочил едва ли на пару ярдов и уставившись на меня тихо произнёс, обращаясь к своим приятелям.
— У него там череп. Человеческий. В рунах весь. И владелец погиб в диких муках — мой айван не может врать.
Попятился назад, приближаясь к остальным, которые теперь пялились на нас скорее со страхом, чем с интересом.
Я застегнул сумку, а Пайотт, которая остановилась впереди и ждала, пока мы закончим, неожиданно добавила.
— Разве это мучения? Всего-то три с половиной часа работы.