Исчезнувшая стихия

Моя.

И все снова затмила страсть. Мы прикасались друг к другу бесконечно долго, считывали в глазах желание разделенною на двоих, рычали и кричали, срывая голоса. Мы горели, мы плавились, мы теряли разум. Снова. Снова. И снова. И мы умирали от наслаждения, задыхались от удовольствия, тонули в экстазе. Чтобы потом возродиться, ожить, воскреснуть.

— Ран, — спустя какое-то время прошептала охотница, — беру назад свои слова, про заговоренную кровать. Она тебе не нужна.

— Приятно слышать, — я поцеловал ее плечо, поднял с пола одеяло и укрыл нас обоих. Шевелиться не было сил. — Хочу спросить.

— Ага.

— Кто был у тебя первым? — она иронично посмотрела мне в глаза.

— Мужчины и их глупые предрассудки. Ну, какая тебе разница?

— Просто ответь, — попросил я, вдыхая аромат ее волос.

— Ты его видел. Это Кристоф. И предупреждая твои дальнейшие расспросы — я экспериментировала, — я вообще-то не собирался ничего больше спрашивать, просто хотел понять, правильно ли услышал и понял.

— Экспериментировала? — но тут уж не смог удержаться. Это что еще значит?

— Ага, — она поерзала, устраиваясь удобнее, — мне вдруг стало любопытно, что такое секс. И я решила, почему бы нет. Так что это был чистой воды эксперимент. Я пришла к Кристофу и предложила мне посодействовать.

— И? — нет, раз уж пошла такая откровенность.

— Он сначала удивился, потом посмеялся, а потом согласился. Знаешь, по нему, конечно, не скажешь, но он был на удивление нежным и терпеливым любовником. Так что мне, пожалуй, понравилось, — усмехнулась она. Я фыркнул. — Ох, не огорчайся демон, ты намного, намного лучше, — она лукаво улыбнулась и легко меня поцеловала.

— Ясно, — какое-то время мы лежали в молчании, и я медленно водил пальцами по ее плечику.

— Скажи, почему феи зовут тебя Даяной? — вопрос сорвался с языка прежде, чем я успел хорошенько его обдумать.

— Тени, только не говори, что ты из тех, кого тянет поболтать после секса, — попыталась отшутиться она, но под моим взглядом быстро сдалась. — Ладно, наверное, надо было давно тебе все рассказать…, - она сложила руки у меня на груди и оперлась на них подбородком. — Но учти, я говорю это не для того, чтобы вызвать у тебя жалость, не для того, чтобы показать, что теперь доверяю тебе, и вообще не думай, что между нами что-то изменилось. Все по-прежнему. — У меня на этот счет было другое мнение, но я промолчал, — Я говорю тебе это, чтобы ты понял, почему я именно так отношусь к феям.

— Хорошо, — она глубоко вдохнула.

— Ты знаешь, что отец погиб, когда мне было четырнадцать?

— Да.

— Нас нашли спустя три дня после его смерти. Нашли люди Париша и доставили к королю во дворец. Я плохо помню, что тогда происходило, я смотрела вокруг, словно через неровное стекло и кроме боли ничего не чувствовала. Еще через два дня отца похоронили, как это принято у людей. Сожгли на костре, — она замолчала на вдох, вспоминая. — Странно, но я поняла, что он действительно мертв, только когда занялись первые языки пламени.