— Холод, жар, боль — любая неправильная реакция.
— У меня к вам куча вопросов, князь, — прошипела, приступая к роспуску заклинания.
— Я ни на что другое и не рассчитывал, — вполне миролюбиво ответил мне Кристоф, удерживая плетение со своей стороны.
Не знаю, сколько прошло времени. Не уверена. Может вечность, а может всего пару вдохов. Глаза я так и не открыла. Стояла и тянула тьму на себя, в себя, скручивая спиралью, поглощая. Не переставая по спине струился пот, каждый следующий вдох давался гораздо тяжелее, нежели предыдущий, голова гудела, а мышцы рук звенели от напряжения, чужое заклинание сопротивлялось. Сколько же силы он выпустил, что я все тяну и тяну, а плетение все еще держится? И что вообще это за хрень такая?
К концу я осела на пол и сворачивала заклинание уже оттуда.
Еще несколько судорожных вдохов, и плетение наконец-то рассыпалось, оборвалось. Я выдохнула и легла на пол, стараясь удержать внутри то, что поглотила. Тяжело. Очень.
— Теперь я понимаю, почему вы сменили пятерых стражей за неполный год, — пробормотала я, когда восстановилось дыхание, — если выбирать между смертью и вами, смерть предпочтительнее.
— Да пожалуйста, — раздалось от противоположной стены, — ножичек одолжить?
— Лучше топор, чтоб наверняка.
Князь никак комментировать не стал, и какое-то время мы провели в полной тишине. Святая кровь, почти как выход Зверя. С той лишь разницей, что сегодня вампир не пытался размазать меня по полу.
— Глаза уже можно открыть, — вдруг раздалось над самым ухом.
Я подскочила и тут же шарахнулась в сторону. Кристоф был покрыт тьмой: лицо, руки, шея.
— Мрак, — вырвалось у меня.
— Не мрак — тьма. И, думается мне, под маской ты выглядишь не лучше. Поднимайся.
Я аккуратно встала, опасаясь, что ноги подведут. Но нет. Ничего такого и даже намека на усталость. Лишь клокотала внутри сила.
Осторожно отогнула самый край перчатки и только разочаровано вздохнула. Он вообще когда-нибудь ошибается?
Рука была черной.
— Куда мы?
— Дознавателей пугать, — буркнул князь.
О, кто-то снова не в духе.