— Видимо, — слова удавалось проталкивать с трудом, — в меня попала кровь червя. Через раны. Вывести надо. И настойку.
— Как? Что за настойка?
— Три.
— Что «три»? — встряхнул меня страж.
— Три настойки. Обеззараживающая, для ре… регенерации. И чтобы яд вывести. Она первая, потом остальные.
— Две у меня с собой.
Зачем парню они?
— Для того чтобы яд вывести, что надо? Как ее готовить?
Готовить? Как готовить…
— Князь! — еще один хлесткий удар.
— Дубовая кора, листья репейника, волчья ягода и… яд жабоглота. Он основной, нужно много.
— Столько хватит? — парень выставил передо мной на стол целую колбу.
— Оставишь только четверть. Подогрей, — и я рухнул мордой вниз.
Что было потом, помнил смутно.
Я орал, вырывался, меня корчило и ломало. Было то жарко, то холодно. Постоянное чувство липкого пота и дикого зуда по всему телу. Будто тысячи муравьев бегали под кожей, неимоверно хотелось чесаться, но кто-то держал мои руки, держал дергающееся и извивающееся тело. Спина чесалась сильнее всего. В полубреду я пытался дотянуться до нее, содрать когтями кожу. Что угодно…
А потом вдруг я ощутил легкие прикосновения. И прохладу воды. Она смывала боль, остужала тело, позволяла дышать и не заходиться криком. На смену воде пришли невесомые касания, практически незаметные, но такие освежающие, такие необходимые, как воздух, сейчас. И руки… Будто женские, они осторожно проводили в самых болезненных местах, слегка натягивая кожу, словно изгоняя зуд, выталкивая его наружу. Прочь. Такие ловкие тонкие пальчики. Женские пальчики. Так хорошо.
А еще был женский голос. Той девушки с гранатами. Уставший и измученный, но все такой же прекрасный, даже еще лучше. Не знаю, о чем она пела, но ее голос, прикосновения ее пальцев… Так можно вытерпеть все что угодно. Абсолютно.
А потом, кажется, я уснул. Уснул под ее пение.
Что-то прохладное шлепнулось мне на лоб, и пришлось открыть глаза. Я лежал, судя по всему, на кровати. В доме было тепло и пахло мясом и травами. Жрать хотелось зверски. Я пошевелился.
— Князь? Ну наконец-то! Доброе утро.