— Нет, просто гений. И хватит уже об этом.
— Ты дерганный в последнее время. Как тьма?
— Пока держу. Но сегодня Безымянная ночь: упырь его знает, какая будет реакция, — мы направились к большому залу. — По идее, около сумана.
— Плохо. Белый не готов еще.
— Парня этому учили. Так что это проблемы парня, быстрее отмучается.
Я нацепил проклятую маску, и слуги распахнули двери. Галдящий зал замер, затих. Все присутствующие, как единый организм, склонились в глубоком поклоне. Ну да, это сейчас они покорные и послушные, а к середине ночи здесь все утонет в крови и сексе. В Безымянную ночь дворец превращается в высококачественный дорогой бордель.
Забавные все-таки существа — знать. Такие чопорные, так стремятся соблюдать видимость приличия… Но стоит, как ни странно, надеть на них маски, создать легкую иллюзию свободы, и наружу выползает истинная натура. Они становятся такими же беззаботными, безалаберными и неосмотрительными, как дети. Сами бегут в клетку.
Растянув губы в улыбке, я подошел к трону, схватив за руку первую попавшуюся вампиршу.
— Почтенные фины и де-фины, — обратился я к разряженной толпе, — свободная ночь укрыла Бирру, размыла очертания и запутала дороги. Священная ночь разлила в воздухе густой дурман свободы. Она скрыла ваши лица и стерла имена. Так пусть же те, кто хочет любить, любят; пусть же те, кого мучает жажда, утолят ее. Пусть льются вино и кровь, пусть звучит Патира[5]!
Я развернул девушку к себе. И кто тут у нас? Сета. Ну пусть будет Сета. Клыки легко вошли в горло вампирши. Один глоток — кровь побежала по венам, тьма внутри довольно заурчала, а Сета вцепилась в меня, как дворняга в кость. Девушка разжимать объятия не хотела ни в какую, так что пришлось чуть ли не оттолкнуть ее. Толпа взорвалась криками и улюлюканьем. Началось. Я опустился на трон, прикрывая глаза. Сета, слегка покачиваясь, скрылась в толпе.
Похоже, все-таки ошибся. Осталось меньше сумана.
— Выбери себе девочку, — шепнул Тивор спустя оборот.
— Ты будешь ржать, но у меня зверски болит голова.
Черный прищурился, а потом действительно заржал. Что и требовалось доказать.
— Ну так выпил бы что-нибудь.
— Не поможет, это побочный эффект обеззараживающего. Я — в лабораторию, приведи мне кого-нибудь лучей через пятнадцать.
— Предпочтения? Может, Сету?
— Давай Сету, мне без разницы, — поспешил я к выходу. Запах секса раздражал, страсть, разлитая в воздухе, отвлекала.
Забавно, но Безымянная ночь уже давно почти перестала оказывать на меня свое влияние. Уже лет пятьдесят я не чувствовал ни возбуждения, ни сводящей с ума жажды, не было дикой потребности кого-нибудь немедленно затащить в постель. Взрослею? Если бы. Просто влияние тьмы, которая, кстати, единственная хоть и вяло, но отзывалась и волновалась в этот вечер.
Я вернулся к формулам, зельям и пробиркам. Где же ошибка? Ошибка?
ebooksa