Через двадцать лучей я отпустил Черного ужинать и направился в свою комнату. Сна не было ни в одном глазу, но оборотомер показывал уже четыре, и стоило хотя бы попробовать.
Я свернул в нужный коридор и застыл.
У дверей в комнату Белого были Лист и… какая-то девушка. Они стояли практически вплотную и что-то горячо шептали друг другу в самые губы. Страж крепко стискивал плечи вампирши и пристально всматривался в глаза.
Что…
Вдох, Лист с раздражением взмахивает рукой, вампирша напрягается от жеста и вжимается спиной в дверь. Я делаю несколько шагов ближе, напрягаю слух.
— Прости, — шепчет он ей. — Просто тяжелый день.
Девушка обреченно качает головой, на вдох замирает, и темные волосы скользят по белому плащу, когда она подается вперед, обхватывая лицо в маске обеими руками.
Вот только не говорите мне…
Незнакомка практически впивается в губы Листа. Я вижу, как на вдох широко распахиваются зеленые глаза, как напрягается спина мальчишки, как он подается назад. Но в следующий миг Белый вжимает тонкое тело в себя, зарывается рукой в синей перчатке в густую копну волос, отрывается на вдох, чуть прикусывает, гладит языком нижнюю губу девушки и снова впивается в ее рот, терзая губы, вырывая из горла стон. Слышно тяжелое дыхание, судорожные вдохи, шелест одежды и громкие удары сердца вампирши.
А у меня звенит в ушах и гудит в голове. Ворочается внутри тьма.
Падают на пол со стуком шпильки, Лист собирает темные волосы партнерши, наматывает на кулак, оттягивает голову вампирши вниз. Я вижу в полумраке светляков, как поблескивают влажные клыки стража, как скользит его язык вдоль шеи, как зубы едва прикусывают бледную кожу, и удары сердца любовницы чаще, и она почти задыхается, стискивает плечи Листа сильнее, и его рука скользит по талии, сминает платье, накрывает грудь. И Белый снова возвращается к губам, глуша и без того тихий стон.
А я не могу смотреть и не могу не смотреть. И поверить тоже не могу. Не верю. Я просто не верю. Этого, мать твою, просто не может быть.
Первый смешок, второй, третий. Вдох, и сдержать рвущийся наружу гогот уже невозможно.
Парочка вздрагивает, отстраняется друг от друга, а я продолжаю ржать, хватаясь за стену.
— Извините, — хохот подавить удается лишь на вдох, — что помешал.
Я подхожу к своей комнате, снимаю плетение, поворачиваю ручку и почти не могу разогнуться от смеха:
— Продолжайте.
— Князь? — физиономия мальчишки настолько серьезна, что меня трясет от нового приступа. — С вами все хорошо?
— Все отлично, — я закрываю дверь и валюсь на пол. Все еще хохоча.
Поздравляю, Кристоф, вот теперь ты действительно псих!
ebooksa