Пряные дни

— Два — парадное крыльцо и задний выход на огород, — Левченко кивнул на пистолет. — Вы же вроде как собирались только поговорить?

— С собакой лучше разговаривать, когда она связана и спит, — Сванссен махнул рукой вперед. — Давайте, один к заднему входу, а другой со мной на крыльцо. Антон, — обратился он к своему коллеге, — оставайся в машине и жди меня.

Пригнувшись, чтобы их не увидели из-за забора, все трое направились к калитке. Левченко не мог не отметить, сколь разительная перемена произошла с полковником. От его прежней рассеянной вальяжности не осталось и следа. Сванссен подобрался, словно сжатая пружина, взгляд его стал сосредоточенным и цепким, движения приобрели немного пугающую лаконичность. Высокий и худой, в черном костюме, он превратился в живое продолжение своего длинного пистолета.

Нырнув в приоткрытую калитку, Венский потрусил за дом, а Левченко с полковником поднялись на крыльцо, заняв позиции по разные стороны от входа. Немного обождав, Сванссен кивнул на дверь, дав понять, чтобы капитан сначала поговорил с жильцами сам. Тот, немного обеспокоенный развитием событий, опустил руку и расстегнул кобуру на поясе, но кинолог яростно зашипел на него.

— Ты что, с ума сошел?! Мы же только поговорить хотим! Не пугай людей попусту!

— А как же вы? — черный пистолет не давал полицейскому покоя.

— Это на тот случай, если собака окажется действительно буйной, но я надеюсь, что обойдется, — Сванссен снова кивнул на дверь. — Давай, стучи уже!

Левченко постучал по косяку костяшками пальцев, и спустя несколько секунд в доме послышались шаркающие шаги.

— Кто там? — недовольно осведомился юношеский голос.

— Полиция. Капитан Андрей Левченко.

— А что случилось?

— Мы хотим задать вам несколько вопросов. Вы не возражаете?

— Одну минутку, — было слышно, как голос метнулся вглубь дома, — я только что-нибудь одену…

— Черта с два! — Сванссен внезапно прыгнул к двери и мощным ударом ноги вынес ее вместе с замком. — Держи его!!!

Левченко бросился внутрь, даже не успев задуматься, как будут трактоваться их действия, дойди дело до суда. Впереди он увидел спину убегающего к заднему выходу молодого парня с большой сумкой в руке, выглядевшего, вопреки его собственным словам, вполне одетым. Полковник, похоже, прекрасно знал, с кем имеет дело.

Мальчишка подлетел к двери и рванул ее на себя, но только для того, чтобы мгновение спустя врезаться в широкую грудь Венского. Отскочив от него как резиновый мячик, парень споткнулся и упал навзничь. Сержант, умевший, когда надо, двигаться очень даже быстро, тут же оказался сидящим на нем верхом, скрутив его тощие руки. Все закончилось буквально за пару секунд.

— Тащите его сюда, — велел Сванссен, поставив стул на середину комнаты, — и его сумку тоже. Пусть малый отдохнет немного.

Сам полковник продолжал оставаться наготове, держа в руке взведенный пистолет. Он внимательно осмотрел помещение, заглянул под большую кровать и за негромко урчащий холодильник. Прижавшись к стене, он подобрался к открытой двери, что вела на кухню, и осторожно высунулся из-за косяка.

— Никого? — поинтересовался Левченко, помогая Венскому усадить взъерошенного парня на стул.

Тот был одет в выбившуюся из штанов темно-синюю рубашку с коротким рукавом и черные джинсы, на коленях которых, равно как и на его груди и правой щеке отпечатались серые пыльные пятна — следы от знакомства с досками грязного пола. Высокий, но тощий и нескладный, он выглядел совсем молодым, вчерашний школьник, не иначе. Венский сцепил ему наручниками руки сзади так, что теперь парень мог сбежать только вместе со стулом, и встал у него за спиной.