— А я её за хвост! — крикнул издали Сергей.
Дедушка долго стоял на солнышке, щупая у себя под мышками. В воду он сошёл очень осторожно и, прежде чем окунуться, старательно мочил себе красное лысое темя и впалые бока. Тело у него было жёлтое, дряблое и бессильное, ноги поразительно тонкие, а спина с выдававшимися острыми лопатками была сгорблена от долголетнего таскания шарманки.
— Дедушка Лодыжкин, гляди! — крикнул Сергей.
Он перекувырнулся в воде, закинув себе ноги через голову. Дедушка, уже влезший в воду по пояс и приседавший в ней с блаженным кряхтеньем, крикнул тревожно:
— Ну, а ты не балуйся, поросёнок! Смотри! Я т-тебя!
Арто неистово лаял и скакал по берегу. Его беспокоило, что мальчик заплыл так далеко. «К чему показывать свою храбрость? — волновался пудель. — Есть земля — и ходи по земле. Гораздо спокойнее».
Он и сам залез было в воду по брюхо и два-три раза лакнул её языком. Но солёная вода ему не понравилась, а лёгкие волны, шуршавшие о прибрежный гравий, пугали его. Он выскочил на берег и опять принялся лаять на Сергея. «К чему эти дурацкие фокусы? Сидел бы у берега, рядом со стариком. Ах, сколько беспокойства с этим мальчишкой!»
— Эй, Серёжа, вылезай, что ли, в самом деле, будет тебе! — позвал старик.
— Сейчас, дедушка Лодыжкин, — отозвался мальчик. — Смотри, как я пароходом плыву. У-у-у-ух!
Он наконец подплыл к берегу, но, прежде чем одеться, схватил на руки Арто и, вернувшись с ним в море, бросил его далеко в воду. Собака тотчас же поплыла назад, выставив наружу только одну морду со всплывшими наверх ушами, громко и обиженно фыркая. Выскочив на сушу, она затряслась всем телом, и тучи брызг полетели на старика и на Сергея.
— Постой-ка, Серёжа, никак это к нам? — сказал Лодыжкин, пристально глядя вверх, на гору.
По тропинке быстро спускался вниз, неразборчиво крича и махая руками, тот самый мрачный дворник в розовой рубахе с чёрными горошинами, который четверть часа назад гнал странствующую труппу с дачи.
— Что ему надо? — спросил с недоумением дедушка.
IV
Дворник продолжал кричать, сбегая вниз неловкой рысью, причём рукава его рубахи трепались по ветру, а пазуха надувалась, как парус:
— О-го-го!.. Подождите трошки!..
— А, чтоб тебя намочило да не высушило! — сердито проворчал Лодыжкин. — Это он опять насчёт Артошки.
— Давай, дедушка, накладём ему! — храбро предложил Сергей.
— А ну тебя, отвяжись!.. И что это за люди, прости Господи…
— Вы вот что… — начал запыхавшийся дворник ещё издали. — Продавайте, что ли, пса-то? Ну, никакого сладу с панычом. Ревёт, как теля: подай да подай собаку… Барыня послала: «Купи, — говорит, — чего бы ни стоило».